— Можно. — Сергей пожал плечами и подошел ближе. — А что у тебя с глазами?

— Аллергия. Крем не пошел, — глянув на себя в зеркало, быстро нашлась Тамара, тут же подошла к умывальнику и стала споласкивать лицо.

— Будь поосторожней, — отступил к двери сын. Кажется, поверил. — Иначе придется дома сидеть. Помнишь, полгода назад из-за какого-то прыщика ты не пошла на прием в посольство?

— Дело было не в прыщике: не хотела встречаться там с одним типом.

Промокнув лицо полотенцем, она снова присела за туалетный столик, смочила лосьоном тампон и стала аккуратно протирать кожу.

— Мам, а какие тебе мужчины нравятся? — продолжал наблюдать за ней сын.

— Сильные… Сочетание ума, силы воли, энергетики. К тому же они не должны быть обременены семьей, а такие в наше время — большая редкость.

— Но ведь у дяди Юры не было семьи, когда вы расстались.

— Значит, он не был сильным… В моем понимании.

— А твой Ляхов?

Услышав «твой Ляхов», Тамара непроизвольно опустила руку с тампоном: впервые за последний год Сергей упомянул в разговоре Сашу.

— Он был сильнее Юры, но не настолько, чтобы я пошла за ним.

— …А мой отец?

— Это запрещенный прием, — повернулась она к сыну лицом. — Мы договорились не касаться этой темы… Я крестик потеряла, — пожаловалась она. — Ты не помнишь, когда в последний раз его на мне видел?

— Не помню, — напряженно свел тот брови. — Не расстраивайся: с первой зарплаты я куплю тебе новый.

— Такой не купишь, — вздохнула мать. — Кстати, запомни на будущее: дарить женщинам драгоценности позволено только любимым мужчинам.

— Пока ты полюбишь кого-то из мужчин, успеешь состариться и уйти на пенсию, — заметил он с юношеским максимализмом. — Так что придется тебе принимать подарки от меня… Можно последний вопрос?

— Давай.

— По твоей шкале я — сильный?

— Время покажет… Во всяком случае, с генами у тебя все в порядке: твой отец был сильным человеком, — непроизвольно вырвалось у нее.

— Что и требовалось услышать! — воскликнул тот довольно. — Жаль только, что он оказался единственным, кого ты встретила. Спокойной ночи! — донеслось до нее уже из комнаты.

«Единственным, — продолжая рассматривать себя в зеркале, задумалась Тамара. — И совершил единственную ошибку, но ее оказалось достаточно… Плохо, что Сергей снова стал интересоваться отцом… Рано или поздно наступит момент, когда не рассказать правду будет невозможно», — тяжело вздохнула она.

Сколько раз она рисовала в воображении эту картину: Алексей узнает, что у него есть сын, просит прощения… Фантазии грядущей встречи обрастали подробностями, повторялись и преследовали ее до той самой минуты, пока, приехав забирать сына из школы в Штатах, она не заметила столь явного, усилившегося за год сходства с отцом.

«А ведь это не только мой сын!» — пронзило ее тогда. Именно в тот миг все сладкие, душещипательные фантазии трансформировались и стали держать ее в постоянном страхе: что будет, если Алексей узнает о Сергее? Ясно, захочет встретиться. А вдруг… а вдруг он захочет его забрать? У Тамары холодела спина от этих мыслей…

С тех пор никаких иллюзий по поводу возможной встречи с Алексеем она не питала, а узнав от Инночки, что, достигнув в жизни немалых высот, тот так и не завел детей, страх потерять сына стал почти маниакальным: следовал по пятам, не давал уснуть, заставлял нервничать по поводу и без. И все чаще она сожалела, что поделилась своей тайной с подругой.

«Надо взять себя в руки, — тряхнула головой Тамара. — Это только мой сын», — в три тысячи первый раз повторила она себе и выключила свет в ванной…

…Алексей Ярославович прибыл в офис ровно к девяти утра. Современное четырехэтажное здание из стекла и бетона располагалось практически в самом центре Москвы и пряталось от любопытных взоров за домами послевоенной застройки: Радченко терпеть не мог излишней шумихи вокруг своего дела, а потому долго и тщательно выбирал место под строительство. Согласования растянулись почти на год, зато будоражившая общественность стройка двигалась ударными темпами. И не зря: едва успели заселиться, как грянул дефолт.

Через год жильцы соседних домов успокоились и даже решили, что им повезло: во дворе появилась новая детская площадка, отремонтированный продовольственный магазин, молодые деревья взамен старых, готовых вот-вот упасть на голову. И хотя кое-кто продолжал ворчать: мол, от машин не продохнуть, — претензий к обосновавшемуся на задворках холдингу «Промэнергостройинвест» по большому счету не было. И автомобили у них в основном — иномарки, и водители воспитанные, лишний раз не нажмут на клаксон. Не то что свои автолюбители: то часами прогревают двигатель, то без конца что-то ремонтируют, и вокруг стоит невыносимый грохот.