Лидия могла только молча слушать. Эдгар рассказывал о себе, не меняя интонации голоса, словно о совершенно чужом человеке.

– Однако я всего лишь человек, который не имеет имени и который должен быть мертв. Даже если я взялся за правое дело, я использую имя другого человека. Где бы я ни был, клеймо раба всегда следует за мной, и я могу лишь дрожать в тени моих преследователей.

– Клеймо... раба?

– Ты ведь уже знаешь, верно? О кресте, который я несу… Не его ли ты пыталась увидеть в поезде?

«Так значит, он с самого начала просто притворялся спящим», – видимо, обида проступила на её лице, потому что он улыбнулся, откровенно забавляясь.

– Твоя реакция была такой милой. Я просто не смог удержаться.

Как он мог перемежать подобные глупости с такими грустными вещами, было выше её понимания.

– В следующий раз обожжешься именно ты и никто другой.

– Следующего раза не будет.

– Ладно. Значит, на тебе действительно есть эта татуировка.

– Это не татуировка, а печать позора. Человек, который не пожелал моей смерти, заклеймил меня как своего раба. Не знаю, откуда пошёл слух о татуировке, но, очевидно, другие бандиты стали копировать её, и тем самым оказали мне хорошую услугу.

«Вот как. Он был главарём банды, известным повсюду как сэр Джон», – наконец-то, хоть что-то прояснилось.

Но тогда никто не может знать, кто пустил слух о бессердечном убийце. До того, как она узнала это, Лидия считала, что ему в жизни пришлось куда проще.

– Тогда кто такой Готтэм? И как ты вернулся в Англию?

– Готтэм – врач. Он приехал в Америку, чтобы подобрать материал для экспериментов над людьми. Кроме того, ему нужен был мозг преступника для психиатрических исследований.

– Мозг?.. Эксперименты над людьми?..

– Именно. Кто-то выдал меня, поэтому в то время я находился в тюрьме, ожидая казни. Готтэм тайно заменил меня каким-то бедолагой. Он немало заплатил тем, кто участвовал в этом.

– И они забрали твой мозг?

– Интересное предположение.

«Мне не кажется, – думала Лидия, – что всё было так ужасно, как он говорит». Она не могла принять такое.

Используя галстук вместо бинта, Эдгар ловко наложил аккуратную повязку на рану, словно ему не раз приходилось делать это.

«Возможно, там, где он жил, ранения были делом обычным», – предположила девушка.

– Он многое сделал, чтобы заполучить преступника и забрать его с собой в Лондон, так что он старался собрать как можно больше данных. Мне вводили наркотики. Были и другие болезненные эксперименты, граничащие с пытками. Я был не единственным испытуемым. Мне приходилось видеть и тех, кому заживо вскрывали череп и наблюдали за происходящим внутри. Для своих опытов он использовал не только преступников, но и невинных людей. Его руки по локоть в крови.

От его рассказа девушку начало мутить. Лидия просто не могла представить такой мир. Дно общества, наполненное преступлениями и безумием. Она не могла вообразить, что чувствуют и видят люди, затянутые в этот омут.

Поэтому, она никогда не смогла бы до конца понять его.

– По мне, то, что на свете существуют такие люди с насквозь прогнившим сердцем, более невообразимо, чем фейри. Неужели на самом деле есть такие люди, которые спокойно продают других и ставят над ними опыты? – Лидия опустила глаза и с трудом проговорила эти слова непослушными губами.

– Счастливая ты девушка. Тем не менее, люди – существа, способные на любые зверства.

Девушка почувствовала колебания воздуха рядом с ней и резко подняла голову. До этого момента она не понимала, что Эдгар стоит прямо перед ней, смотря на неё сверху вниз.

Ему едва ли было больше 20 лет, но у него отняли всё, что он имел. Его имя, его личность, его прошлое... И если всё рассказанное им правда, если он выжил только благодаря собственным силам, то то невообразимое, что скрывалось за его неотразимой улыбочкой, делало его чрезвычайно опасным человеком.

Сейчас в его руках была трость со спрятанной в ней шпагой. Лидию прошиб холодный пот.

– Я с самого детства знал историю лорда Блу Найт. В одной из антикварных лавок Америки мой взгляд наткнулся на ту монету. Глядя на неё, я мечтал о том времени, когда, наконец, вернусь в Англию. Но, даже оказавшись в Лондоне, я всё равно оставался под надзором Готтэма и не мог двинуться. Поэтому я показал Готтэму золотую монету и намекнул, что она указывает путь к звездчатому сапфиру, и ждал, ждал, пока он закончит поиски. Я не мог умереть от его руки – меня всё ещё ждали Рэйвен с Армин. В общем, эта уловка позволила мне выиграть немного времени. Но благодаря этому теперь я могу потягаться с его семейством в погоне за сокровищем.