М. Г. Делягин в своих выступлениях и публикациях (Делягин, 2016) проводит мысль о том, что в развитых странах демократические инструменты способствуют достижению личного комфорта граждан. Но этому начинают мешать усилия по поддержанию научно-технического прогресса. Западная демократия нежизнеспособна без внешней мотивации для общества, вроде угрозы от СССР, и потому, «оставленная в покое», имея приоритет индивидуальных интересов над коллективными, погружается в потребительство, в «постдемократию» (как сейчас происходит в американском обществе).

В то же время, как отмечалось, демократические институты дают возможность влияния на институты власти, определенного контроля за ней и пр. В большей мере это касается низовых уровней властной вертикали. Но и на ее высоких уровнях демократия сдерживает тоталитарные тенденции в обществе. Транснациональный уровень власти вынужден мимикрировать, скрывать, маскировать свои хищнические планы, проекты в формировании NWO. Иными словами, демократия, даже далекая от своего идеала, как-то работает в положительном ключе. Нужно также отдавать себе отчет в том, что демократический процесс – это очень сложный процесс. Государственная машина работает по своим правилам. Люди в парламентах и правительствах могут просто не знать многого о функционировании государственной системы. Сложности усиливаются соотношением публичной и непубличной политики, тайнами взаимодействия государственного и наднационального уровней.

Отдельная тема – роль политических лидеров, особенно глав государств. Это важнейший аспект роли личности в истории, который следует осмыслять с психологических позиций. Надо изучать, в частности, не только каналы влияния глав государств на внутреннюю и мировую политику/экономику, но и определенную зависимость главы государства от транснационального уровня власти. При этом предметом изучения является психологический и духовно-нравственный выбор самого лидера, степень и содержание его ориентации на национальные интересы или на их предательство через сдачу целям и проектам глобальной корпорократии.

Транснациональные силы, как показывает история, способны взаимодействовать с любым государственным лидером, проталкивая при этом свои интересы. Особенно это явно в странах с развитыми демократическими институтами.

Но подобное взаимодействие имеет свою специфику и зависит от индивидуальных особенностей, личностных качеств лидера страны, значимых политических деятелей в его окружении (и в оппозиции) на уровне официальной и непубличной политики. Иными словами, есть основания считать, что глобальное и внутринациональное влияние на политику глав государства не сильно изменяется при их смене в ходе демократических выборов. Инерция политических установок в обществе, общий настрой национальной элиты и ее элементов является стабильным мощным фактором влияния на избранного национального лидера. Однако любой глава государства непременно вносит свои нюансы во внутреннюю и внешнюю политику, и это является актуальной темой для политической психологии в ее междисциплинарных связях.

Также важно учитывать, что транснациональный уровень власти, политическая элита в конкретной стране влияют на демократические выборы. Это подбор и подготовка возможных кандидатов, спонсирование их программ, лоббирование своих интересов в парламентских играх и т. п. Поэтому выбор народом своего лидера выступает противодействием глобальной психоманипуляции в сфере демократических институтов и соответственно, мощным геополитическим фактором. Глава государства является своеобразной социально- и политико-психологической «призмой», фильтрующей и демпфирующей влияния на властные структуры как народа, так и мировой элиты. От личности главы государства и его окружения в современном мире многое зависит, особенно в плане образа геополитической и цивилизационной полярности.

В России необходимо наполнять понятие народовластия опытом собственной истории. Это поможет понять, что призывы западной пропаганды бежать от «неправильной российской истории», от наследия царского и советского тоталитаризма в западную агонизирующую демократию – явная политическая психоманипуляция. Здесь уместно отметить, что с духовно-нравственной точки зрения, в частности, в святоотеческой традиции «открытое общество западной демократии» – это общество, открытое для свободы греха. И это подводит нас к следующему понятию «психоманипулятивной герменевтики».

Либералы в истории России были в основном «западниками» и говорили об индивидуальной свободе личности, о социально-экономическом прогрессе, были ориентированы на сильную внутреннюю и внешнюю политику страны. И российская литература во многом опиралась на либеральные идеи. В то же время М. Е. Салтыков-Щедрин считал, что нет зверя более лютого, чем либерал [11] . Взгляды Ф. М. Достоевского на российский либерализм также известны. Рассматривая некоторые «плоды» либерализма в данном разделе, мы будем говорить о псевдолиберализме, не касаясь и не отрицая существования идеала – некоего «хорошего либерализма» и носителей соответствующей ментальности (Юревич, 2014).

Выстраивая образ псевдолиберализма, начнем с некоторых его идеологических и метафизических характеристик. Прежде всего отметим, что он претендует на сохранение положительных черт классического либерализма, главное в идеологии которого – защита свободы личности, достоинства человека, его прав, борьба с любыми формами тирании. Но псевдолиберализм унаследовал и отрицательные черты своего источника. Надо признать, что либерализм – по своей сути антихристианская идеология. В ней отрицаются Божественное бытие, онтология духовного мира. Эти реалии если и признаются верующими либералами, то поверхностно, как бы метафорически. Либерализм культивирует: