— Хватит врать, — процедил Дима. Ему надоело слушать ее отговорки. — Тебя же трясет всю. Аня, черт, хоть один гребанный раз скажи мне, что на самом деле происходит.

— Ладно, — после длительной паузы ответила девушка, поднимая, наконец, глаза. — Только обещай, что дослушаешь до конца.

— Обещаю.

— И не будешь перебивать.

— Это твоя прерогатива.

— Но тебе это не понравится, — совсем тихо добавила Аня. — И, может, ты не захочешь меня видеть. Я пойму.

— Позволь мне самому решить, — фыркнул Дима. — И хватит тянуть время. Просто скажи, что с тобой происходит.

После очередной паузы, которая казалась бесконечной, Аня рассказала ему все с самого начала. Было видно, как тяжело дается ей каждое слово, с каким трудом она выжимает из себя все то, что снилось ей каждую ночь в кошмарах. Но надо отдать должное — девушка и не думала плакать, хотя любая другая на ее месте от такой психологической нагрузки давно бы согнулась пополам от рыданий.

Дима слушал молча, как и обещал, не перебивая. Но с каждой фразой брюнетки его глаза все больше наливались кровью, а кулаки непроизвольно сжимались до побелевших костяшек. Он не хотел верить всему тому, что она говорила, и все ждал, как она скажет, что решила в очередной раз просто посмеяться. Но Аня так не говорила. Более того, с каждой секундой она выдавала все более ужасающие факты и с каким-то мазохистским наслаждением рассказывала обо всех подробностях ее секса с Морозовым, как будто думала, что, высказав все это, сможет освободиться. Но больше всего Диму убивало даже не это, а тот факт, что она опять ничего ему не рассказала и, если бы он фактически не поймал ее с поличным, не рассказала бы никогда. Он не понимал, как такое можно держать в тайне. Да, это не самая приятная тема для разговора, но хоть ему могла бы сказать. За все время их отношений Дима ни разу не давал ей повода усомниться в том, что всегда готов принять ее сторону. И какую благодарность он получает?! Очередные тайны, секреты и скелеты в шкафу. Как вообще можно с таким справляться в одиночку? Как в этом хрупком теле может храниться столько тайн? Можно с ума сойти, если постоянно держать все в себе.

— Скажи что-нибудь, — жалобно проговорила Аня. Оказывается, она уже давно закончила свою «историю», а Дима не заметил и даже не дослушал до конца. Но это было и не нужно.

— Что ты хочешь услышать? — спросил он. Парень сидел спиной к Ане и не мог видеть ее лица, а жаль: наверняка оно сейчас является богатейшей палитрой эмоций.

— Не знаю. Что-нибудь. Только не молчи.

— У меня нет слов. И мне нечего сказать тебе.

Наверное, его слова прозвучали слишком жестко: Аня съежилась еще больше и закусила губу.

— Только один вопрос, — внезапно продолжил Дима, желая добить ее до конца. — Когда ты собиралась рассказать мне?

— Я же рассказала.

— Ты рассказала, потому что я тебя заставил. А без этого ты бы молчала, так? И терпела все это, не сказав никому ни слова.

— Нет. Я сказала Софи.

— Софи. А я, как всегда, оказался недостойным знать, что происходит в твоей жизни.

— Да неужели ты не понимаешь? Мне тяжело было собраться с духом, чтобы сказать тебе. Черт, да можно подумать, о таком говорят налево и направо!

— Ладно, я понял. — Дима наконец повернулся к ней, ледяным взглядом пройдясь по голым ногам и бледному лицу и остановившись на глазах, в которых сейчас плескалось отчаяние. Наверное, он впервые видел ее такой… потерянной. — Тогда еще один вопрос. Скажи, тебе понравилось?

— Дим…

— Ответь на мой вопрос. Тебе понравилось трахаться с ним?

— Почему ты постоянно это делаешь? Почему всегда заставляешь меня чувствовать себя еще более виноватой?

— Это значит «да»? — холодно отозвался Дима.

— Нет. Черт возьми, нет. Он брал меня силой! Как ты считаешь, это может понравиться?

— Я не знаю, — парень развел руками. — У меня такое впечатление, что я нихера о тебе не знаю! Как только я думаю, что начал тебя понимать, как ты тут же делаешь такое, что я даже и представить не могу. Я ничего о тебе не знаю, Аня.

— Ты знаешь больше, чем кто-либо другой.

— Тогда какого хрена ты постоянно пытаешься от меня скрыть свои проблемы? Неужели не понятно, что сама ты с ними справиться не можешь? Сколько можно корчить из себя героиню?

— А чем ты можешь мне помочь? — Аня резко поднялась с кровати, хватаясь за стену, чтобы не упасть, и начала натягивать на себя одежду, подбирая ее с пола. — Ты только и делаешь, что отчитываешь меня. Каждый-гребанный-раз. Только это мало чем помогает, ты знаешь? — кое-как заправив футболку в джинсы, брюнетка обошла кровать. — Извини, что побеспокоила. Спокойной ночи.

— Ну и куда ты собралась? — поинтересовался Дима, хватая ее за запястье и притягивая к себе.

— Отпусти, — Аня настойчиво упиралась руками ему в грудь, но едва ли она могла победить в этой схватке. Дима властно обхватил ее одной рукой за талию, а второй провел по шее, приподнимая лицо девушки на себя.

— Ты же знаешь, что твоя спальня занята.

— Я посплю в гостиной.

— Нет, не поспишь, — Дима шумно втянул воздух и покачал головой. — Я ведь тебя не отпущу.

— Почему? — Аня моргнула, поднимая на него влажные глаза. — Ты вообще не должен хотеть меня видеть.

— А я хочу. И не только видеть, — Дима поднял одну бровь. — И что теперь делать?

— Ты не должен…

— Я знаю, что и кому должен. Думай что угодно, Вольф, но я слишком долго тебя ждал, и ты не посмеешь просто так уйти.