Он выругался и махнул рукой:

— Черт с тобой. Забирай ее — и вон отсюда!

Разочарованные охранники вышвырнули Мишель на лестничную клетку. Они-то уже рассчитывали на развлечение!..

Пирсон знал, что им, как и ему, шастать по чужим этажам запрещено. Значит, и подсмотреть не придется. Ну и пусть, их дело.

Он ухватил Мишель за волосы на затылке, вздернул ее на ноги и поволок к себе — по лестнице вверх, потом по коридору второго этажа. Она пыталась что-то кричать, цеплялась за его руку, но он держал крепко. Пусть камера фиксирует то, что нужно видеть этим гадам.

Оказавшись в своей комнате, он свободной рукой захлопнул дверь и защелкнул задвижку. Тут Мишель вывернулась из ослабевшего захвата и отскочила к противоположной стене.

— Не трогайте меня!

— Мишель, — он сделал шаг вперед, предостерегающе подняв руку, но она ничего не слышала.

— Не подходи! Не трогай меня!

Он шагнул к столу, торопливо включил транзистор (пусть создает фон) и вернулся к забившейся в угол девушке.

— Мишель! Послушай меня, черт возьми!

Он схватил ее за руки, но она завопила и забилась так, что он понял — сейчас вырвется. Подтащил к кровати, повалил и прижал, чтобы не могла ударить ногой.

— Пусти! Мразь! Продажная тварь!

Истерика…

Он с силой хлопнул ее по щеке. Враз наступила тишина. Поток оскорблений прекратился, сама же Мишель теперь лежала, крепко зажмурившись и отвернув к стене лицо. Слышно было, как она дышит, втягивая воздух сквозь сжатые зубы.

— Ну вот, так уже лучше, — напряженно произнес Пирсон. — Теперь мы можем поговорить?

— Не о чем говорить! — зло выкрикнула она, поворачивая голову. — Ты нас продал, всех! Из-за тебя убили Ричарда!

— Нет, Мишель! — ему пришлось тоже повысить голос, чтобы заставить ее слушать. — Я никого не продавал! Прекрати истерику! Я здесь такой же пленник, как ты!

— Не вижу!

— Мне всего лишь удалось убедить их, что от меня будет больше пользы здесь, чем там.

— Тогда чего ты хочешь от меня?!

— Ничего.

— Так пусти!

— Отпущу, если перестанешь драться и ругаться. Ну?

Она кивнула. Он выпустил ее, и она тут же села и отодвинулась в дальний угол кровати. Сжалась в комочек и обхватила колени руками.

— Вы… Вы нас не выдавали? — спросила осторожно.

— Клянусь тебе, меня самого подставил какой-то подонок.

— И зачем вам тогда я?

Он придвинулся ближе и понизил голос:

— Мишель, я пытаюсь придумать способ выбраться отсюда, всем вместе. Мне удалось заморочить им головы, но это ненадолго. Нужно узнать, как отсюда уйти и как избавиться от этой чертовой машины. А для этого мне нужно выйти из комнаты.

— Так в чем дело?

— Здесь хитрая система сигнализации. Она реагирует на присутствие в комнате Бессмертного. Если я выйду, включится сигнал тревоги. Как в подвале.

— И вы хотите, чтобы я…

— Да, малышка. Ты побудешь здесь, пока я схожу на разведку. Сюда никто не ходит по ночам — из-за той же сигнализации. Так что ты посидишь тут, вместо меня, а я все выясню и вернусь.

— Что я буду делать?

— Ну, что… Можешь создать побольше шума, вдруг нас подслушивают. Там в углу — дверь в ванную. Можешь помыться, и еда кое-какая осталась от ужина… Помыться можешь прямо сейчас, пока я здесь.

— Да? А когда же…

— Мне все равно надо дождаться полуночи.

Мишель шмыгнула носом — немного виновато. Слезла с кровати и пошла в ванную.

*

Она долго плескалась под душем, потом вышла — с мокрыми волосами, замотанная в большое полотенце. Видимо, развесила мокрое белье на горячих трубах…

Осторожно села на краешек стула.

— Вот, возьми, — сказал Адам, придвинув ей тарелку с большим бутербродом.

Она торопливо сглотнула слюну, но все-таки спросила:

— А вы как же?

— Я сегодня ужинал.

Он встал, ушел к окну и закурил. Узкой щели между ставнями едва хватало, чтобы вытягивать дым.

— Как вы… там? — спросил Пирсон, когда Мишель управилась с бутербродом.

— Никак. Нас никто не трогал, будто забыли, зачем мы нужны. Ладно, хоть голодом не морили.

Она встала из-за стола и оглянулась:

— Можно мне прилечь?

— Конечно.

Она забралась на кровать, но не легла — села, подсунув под спину подушку и снова притянув к груди колени. Пирсон подошел и осторожно присел рядом.

— Мишель.

— Да?

— Извини, тебе вряд ли хочется вспоминать, но это может оказаться важно… Как вас поймали?