— Игорь, — сказала она, — извини, пожалуйста, что я тебя не смогла подождать сегодня.

— Ирина, алло, — обрадовался он, — я к тебе сейчас приеду.

— Игорь, — она смущенно помолчала. — Не надо приезжать… Меня нет дома.

— Алло, алло! — Он испугался, что Ирина повесит трубку. — А где же ты?

— Брожу.

— Но мы могли бы бродить вместе.

Она пожала плечами и ничего не сказала. Но, вспомнив, что он ее не видит, а значит, не видит и пожимание плечами, скучным голосом проговорила:

— Как хочешь.

— Где ты бродишь?

— По городу.

— Город большой. Алло!

— Захочешь — найдешь.

— Алло!

Ирина подождала, пока он еще раз крикнет «Алло!», и повесила трубку. Ей стало скучно. Она совершенно отчетливо поняла, что не любит Игоря.

Большой лист прилепился с наружной стороны будки к стеклу.

Ирина стукнула кулаком по дверце, лист оторвался, спланировал на землю.

Она шла по середине широкой гравиевой дорожки, листья, гонимые ветром, подскакивали, словно хотели допрыгнуть до рук, словно просили, чтобы она остановила их последний прекрасный танец. И девушка распахнула плащ и расставила его, как крылья, чтобы поймать больше листьев, и засмеялась.

Потом она устала идти навстречу ветру, села на лавочку с подветренной стороны павильона, в котором летом продавали напитки и бутерброды. Около самой стены стояла ощетинившаяся беззубая метла и возвышались вороха листьев, сметенные сюда дворником с ближних дорожек. Здесь по-особенному пахло листьями. Воздух был просто настоян на них. А где Он, щедрый даритель? Как трудно Его отыскать в этом желтом царстве. Он оставляет в почтовом ящике один лист, крошечную нить из своей жизни. Ирина взяла со скамейки лист и сказала вслух:

— Всего одну ниточку…

Но куда ведет ниточка? Не к этому же вороху листьев? Почему Он такой неосязаемый? Она раскинула руки, словно хотела обнять весь мир. И вдруг встала и сгребла в охапку листья. «Нет, — подумала она, вдыхая пьянящий запах, — нет, и сюда тоже тянется ниточка».

Она стояла, не защищенная от ветра, и ветер выхватывал у нее листья и уносил. Охапка быстро таяла, и ощущение, что она обрела какую-то, пусть хоть призрачную, реальность этого человека, постепенно исчезала. Он ускользал от нее по одному листику. Оставшиеся несколько жалких горстей она сама подбросила вверх, а ветер подхватил и разметал их.

Она стояла растрепанная, недоумевающая. Откуда-то сбоку появился черный изломанный силуэт человека, который бежал, неумело преодолевая сопротивление ветра. Это был Игорь.

— Ты что здесь делаешь? — крикнул он, схватив ее одной рукой за локоть, а другой придерживая шляпу.

— Стою, — ответила она не сразу.

— Зачем стоишь?

— Да ты возьми меня обеими руками, — улыбнулась девушка.

Игорь схватил ее обеими руками, собираясь привлечь к себе, но ветер не позволил, ветер был союзником Ирины. Он сорвал с его головы шляпу и забросил метров на двадцать в соседнюю аллею. Игорь выпустил Ирину и побежал догонять шляпу.

— Не можешь! — засмеялась Ирина ему в спину. — Не можешь, не можешь.

Она подпрыгнула от удовольствия, от сознания того, что он не может взять ее обеими руками.

Смешно виляя задом, Игорь догонял шляпу. Он вернулся, держа ее под мышкой, смятую, с запачканной тульей. Пришлось ногой наступить, прижать к земле, чтобы не улетела дальше.

Волосы Игорю ветер тоже разметал, и они прямыми прядями свисали на лоб, а одна прядь доставала чуть не до кончика носа. Он откинул ее движением головы и снова потянулся к Ирине свободной рукой.

— Что с тобой? Ты вся в листьях.

Но Ирина отстранилась, не позволила снять с себя ни одного листика. Она сделала шаг назад и сказала:

— Я влюбилась.

— Ты сошла с ума!

— Это одно и то же.

Игорь ничего не понимал.

— Но в кого?

— В НЕГО.

Она очертила в воздухе рукой воображаемого человека, и этот жест был очень щедрым.

— Понятно?

— Нет, не понятно. Ты колдуешь в воздухе, а мне должно быть понятно. Кто он?

— Не знаю, — озорно засмеялась Ирина.

— Сколько раз ты с ним встречалась?

— Ни разу.

— Нет, ты определенно сошла с ума.

— Да! — крикнула ему Ирина. — Да, сошла… Сошла с твоего ума и взошла на свой.

Игорь смотрел на Ирину и не узнавал ее.

— Ирина, сейчас подойдет трамвай, поедем домой.

— Трамвай, — засмеялась она, — ты знаешь, кто изобрел трамвай?

— Нет, не знаю, и это меня нисколько не огорчает.

— Зря, — Ирину смешило, что он все время придерживает рукой шляпу. — Одного великого философа, по фамилии Кант, например, это интересовало.