— Так и знал, что проблем не избежать… Я уже сделал это! Вирус уже запущен.

— Нет, — сжав зубы, покачал головой Ойтуш. — Я не верю тебе. Должна быть команда на случай отмены.

— Ты хочешь поспорить со мной? — сверкая глазом, Айзек вынул из ножен тесак. — Что ж, еще одним солдатом я могу пожертвовать. Ради общего блага

“Он убьет его!” — подумала Сати. — “Прирежет, если мы сейчас же не сядем в батискаф”.

Ситуация приобретала крайне негативный исход во всех его возможных вариантах.

— Тадеус Кель, — неожиданно для всех произнесла Эвридика.

В два огромных прыжка Айзек оказался рядом с ней, и вот широкое лезвие его ножа уже касалось смуглой кожи на шее женщины.

— Кто ты такая, тварь? — сквозь зубы произнес он. Человеческий глаз киборга вмиг загорелся темным огнем, словно это имя было проклятием для него.

— О, ты помнишь меня, — насмешливо сказала Эвридика, словно смертельная опасность грозила не ей, а кому-то другому. — Ту девочку со шрамом из нулевых районов.

В этот раз преображение происходило по-другому. На лице Эвридики, словно на фотопленке, проступил уродливый след от ожога, и Сати не сомневалась — это была ее настоящая внешность.

— Когда вторая волна аспидной чумы дошла до нас, Роланд Грейси нашел меня, привез сюда и научил управлять своей одаренностью.

— Тадеус Кель мертв, — сухо констатировал Айзек, не опуская тесак, — Был замучен в тюремных лабораториях.

— Ошибаешься, — улыбка Эвридики была сумасшедшей. — Он все еще здесь.

Ее лицо задрожало, словно вода в колодце, в которую бросили камень.

— Я наблюдала за твоей семьей и помню все, что ты сделал, — голос Эвридики зазвучал хором чужих голосов.

Она преображала себя, и с каждой новой чертой лицо Айзека выражало все больше смятения.

Через минуту вместо Эвридики Эвери на пляже появилась невысокая темнокожая женщина. На ней было светлое платье с высокой талией, нежно подчеркивающее ее положение.

— Здравствуй, Тадеус. Расскажи нам, как ты убил свою маму.

Ойтуш всерьез испугался за новообретенную сестру. Айзек мог легко прикончить ее одним взмахом руки. Но вместо этого произошло нечто совершенно непостижимое: их гордый предводитель рухнул на колени перед этим призраком из прошлого, а его смертоносное оружие с глухим стуком упало рядом на сырой песок.

— Ты задушил свою мать, а затем зарезал отца, когда он вернулся домой не вовремя, — продолжала Эвридика. Полные боли и упрека глаза темнокожей девушки наполнились слезами. Она была не просто воспоминанием Айзека о матери, она была его совестью, которую он долгие годы старательно душил в себе.

— Нет, — Айзек сгреб пальцами сырой песок, — Все было не так.

— Все было именно так, — продолжала Эвридика, делаю шаг навстречу к нему.

— Она нарочно травила моего брата, зная, что наша семья не потянет еще одного ребенка, — произнес Айзек, глядя куда-то в пустоту.

Остальные, кто был на пляже, смотрели на происходящее, не смея пошевельнуться. Правда о прошлом Айзека эхом отзывалась в душе каждого из них.

— Я ненавидел себя каждый божий день, пока не уничтожил Тадеуса окончательно. Он был слабым ребенком, тогда как Айзек стал…

— Хладнокровным убийцей? — спросила Эвридика.

— Без иного предводителя сопротивлению не выжить, — Айзек процедил песок сквозь пальцы.

— Что это за сопротивление такое, что устраивает геноцид? — Эвридика вновь вернула себе прежний облик, но на этот раз без шрама. — Убивает тысячи невинных людей, спящих в своих постелях?

Теперь Сати все поняла. Вот для чего нужна была Эвридика: повлиять на решение Айзека, убедить его отказаться от своего плана. Дана знала, что только так можно спасти Остров.

— Останови программу, Захария, — отдал приказ Айзек.

Все было кончено.

Ойтуш и Сати облегченно выдохнули. Эвридика прикрыла глаза; было заметно, что она чуть ли не валится с ног от пережитых заново воспоминаний. И все же ее слова только что спасли их всех от ужасной смерти.

Глава сопротивления поднялся с земли и вложил тесак обратно в ножны.

— Айзек, — осторожно сказал Захария, — Я находил столько сведений о Тадеусе — человеке с абсолютным иммунитетом, но никогда даже подумать не мог, что им всегда был ты.