.........................................................

Штабс-капитан Денисов позднее попытался его успокоить, мол бывает, на войне чего только не бывает. Батюшка ему рассказывал, что однажды случай был у него такой: офицер, будучи, верхом кинулся останавливать бегущих солдат, стыдит их, материт, лупит почем нагайкой, без толку все равно бегут сволочи. Присмотрелся ладом, а это оказывается 'не наши' и не бегут они вовсе, а как раз преследуют противника! Не принято было сдерживать в те времена наступательный порыв нижних чинов, ибо на нем часто и "выходили" из многих безнадежных ситуаций.

История имела вскоре неприятное продолжение, не успел Сашка и уцелевшие в штыковой свалке егеря вернуться на батарею, а там уже порядок наводит хозяин, трусливое 'их благородие' заявилось, и опять мордует своих артиллеристов. Под прикрытием штыков трех рот "господин поручик" видно почувствовал себя в полной безопасности, тем более что на центральной батарее сегодня временами рвутся пудовые бомбы - французы обстреливают ее из мортир, а со стороны дороги выстраиваются для штурма вражеские войска. Устав бить своих, господин офицер сразу же орлом налетел на егерей из пехотного прикрытия.

– Мерзавцы, трусы, вашу...! Что вы тут понарыли кротовых нор? Я вас всех б...ей в порошок сотру!
– и пошел дальше сто верст и все матом и матом и никак не остановится.

Руки так и чешутся у этого весьма сердитого господина, так бы и прошелся он по хамским небритым мордам этой деревенщины, особое раздражение у него вызывал унтер-офицер, тупая наглая скотина, этот еще и возражать осмеливается! Да вот боязно, хоть и офицеры егерей поблизости на склоне ползают... по слухам полк совсем дурной, потакают тут нижним чинам, вон как за ружья они зло схватились, приколют еще и за бруствер закинут - мол французы господина поручика порешили, нет он погубит по-другому, по-умному...

Александр спокойно выслушивал вопли бесновавшегося и размахивающего кулаками перед его носом 'благородия'. Ведь видно же, что этому 'герою' ударить даже один раз унтера слабо, не то он страшится возможной реакции солдат недавно вышедших из боя, не то шпаги штабс-капитана Денисова бегающего по склону в поисках пленных, не то даже самого Сашки, но факт - боится и ненавидит, причем смертельно. Наконец поток матерной ругани и угроз иссяк и 'командер' предпочел по-быстрому исчезнуть, не желая видимо вступать в объяснения с возвращающимися на батарею офицерами егерей. Они ведь могут и спросить, где он такой красивый был во время боя?

– Прибить бы его, почто ирод людей тиранит?
– выразил общее мнение Гришка и Александр только устало кивнул, сил уже не было ни грамма, слишком много сегодня пришлось пережить, а тут еще и это шоу под занавес. Остается надеяться, что внешний враг потерпев поражение возьмет длительный таймаут, по крайней мере на день-другой, а внутреннего супостата начальство куда-нибудь сплавит подальше. И кажется, у французов и в центре ничего не вышло сегодня, весь день стреляли, израсходовали массу дорогостоящих снарядов крупного калибра, но сумели выбить только одну единственную пушку и потеря людьми незначительна, если так дальше продолжать, то для подготовки результативной атаки им потребуется месяц...

Прошло два дня, после того случая с вражескими егерями оборону 'малой' батареи усилили еще одним взводом и добавили "единорог" - забавную такую короткоствольную и крупнокалиберную пушечку. У Александра, надо сказать, хлопот заметно прибавилось. Противник вскоре снова сделал попытку выманить егерей в поле и там с ними разделаться, но на этот раз они не купились на явную провокацию. 'Новички' правда, смело рвались в штыковой бой, но Александр и остальные солдаты быстро разъяснили им, что неизбежно за этим последует, сходили так уже один раз в "штыки", теперь ученые.

Внутренний враг их тоже в покое не оставлял, в период очередного затишья пожаловала разбираться целая делегация представителей аж двух родов войск. Артиллерийский крепыш-полковник и его офицеры и давно до боли знакомые фигуры... От полка прибывших на разбирательство возглавлял их собственный отец-командир, в старой кавказской бурке и в кивере, да с кривой кавказской шашкой вместо положенной по уставу шпаги - он выглядел весьма экзотично. Еще бы папаху найти ему для комплекта, здесь их пока не носят, и точно сошел бы за постаревшего Чапаева. Тоже Василий, только фамилия другая, у легендарного красного начдива скандинавов в роду не было, как у этого. Штабс-капитан Денисов и поручик Яковлев сопровождали своего полкового командира в этот раз, штаб не штаб, но что-то в этом роде.

– Не иначе ихний охфицер кляузу на нас построил?
– высказал предположение Григорий, чистивший в этот момент оружие вместе с остальными егерями. Пуговицы и прочая мелочь побоку, но за состоянием ружей Александр следил строго, все равно ведь с него же потом и спросят, вдвойне и как с сержанта и как с оружейника. Они даже промывали стволы всякий раз, когда представлялась такая возможность.

Старый приятель угадал, действительно 'их благородие' совершенно неблагородно накатал на егерей великолепный донос. Потом в полковой канцелярии дали Сашке познакомиться с этим скверным плодом эпистолярного искусства. Три страницы сплошных обвинений и каждое тянет для него как минимум на разжалование в рядовые, а по максимуму может и пресловутое 'расстреляние' выйти или того хуже... Шпицрутены у них полку применяли крайне редко, строго по закону и только с разрешения командира - можно сказать, что телесных наказаний не было вовсе. С "особо упертыми" нижние чины разбирались самостоятельно, с молчаливого согласия офицеров. Никого ни разу еще не забили насмерть и не покалечили палками, а вот в других частях "дерево" для экзекуций заготавливали целыми возами. Опасность над Александром нависла в этот раз серьезная, теперь все зависело от того, как поведет себя Ермолов, которому по слухам на днях должны были дать чин генерала, а то полковник и целая артбригада в подчинении - явное несоответствие, это ведь аналог дивизии в пехоте.