С переселением никого не неволили. Люди сами убедились вскоре, что переехавшие «в квартиры» приобрели значительно больше, чем потеряли. И теперь более 500 человек живут в новом поселке. А председатель до недавнего времени новоселья справить не мог. Все уступал свою очередь остро нуждающимся. Сейчас в Ушакове есть АТС и школа, торговый центр и детский комбинат, прекрасный клуб и Дом быта. Но вместе с тем чувствуется тут и деревенская стать: простор, сады, огороды.

Тужилкин побывал в гостях у колхозников. Квартиры ему понравились: богато и со вкусом обставленные, светлые, просторные, с паровым отоплением, с ванными комнатами, канализацией.

– Да так, пожалуй, скоро из города к вам люди будут на работу проситься, – заметил начальник цеха.

– Не исключено, – улыбнулся председатель, – только ведь нам много народу не надо. Еще человек двадцать добавить – и хватит. О Городецком колхозе «Красный маяк» слышали, конечно? Там условия, как и у нас. Так председатель Иван Порфирьевич Железов рассказывал мне: от желающих переехать из города в их село – отбоя нет. А в таких условиях можно крепить производство, повышать ответственность каждого за порученное дело.

В вопросах дисциплины Тужилкин и Кундик сходились полностью. «Если разгильдяя не наказать, то этим хорошего человека, рядом с ним работающего, обидеть можно», – говорил гость. «Что верно, то верно, – поддакивал хозяин. – Взять ту же квартиру. Плата за нее не зависит ведь от того, кто как работает. И в столовой по сниженным ценам кормят у нас всех одинаково. К тому же детишек в садике бесплатно содержим. Вот почему и хотим мы, чтобы все в колхозе работали добросовестно».

В «Заре» умеют потребовать строго. «Но порой, – рассуждает председатель, – одного этого недостаточно».

Залогом порядка и сознательного отношения к делу считает Кундик в первую очередь организацию труда. И тут особый, главный спрос с самого себя, специалистов. «Пробуй, экспериментируй, даже ошибайся (ничего, поправим) – только на месте не стой!» – таков лозунг Ивана Кондратьевича. Не потому ли и сформировался вокруг него крепкий, инициативный коллектив надежных помощников. Вот они: инженер Виктор Ветошенко, зоотехник Надежда Гусева, агроном Александр Филиппов, экономист Михаил Мудрецов. Все, чем гордится сейчас «Заря», связано с их творчеством, их повседневной работой. Тут и высокая культура земледелия, и подбор дойного стада, и четкая организация труда на фермах, в поле. Да мало ли всего?

«Мы работаем честно, – любит повторять Кундик. – Наши колхозные прибыли – результат эффективной работы всех отраслей, результат большого труда хлеборобов, животноводов, механизаторов. И это действительно так. Деньги в колхозную кассу идут здесь от продажи зерна, мяса и овощей – той основной продукции, которую производит хозяйство. Люди полностью отдают свои силы и ум земле, и она сторицею их вознаграждает. В прошлом, весьма неблагоприятном году урожайность зерновых составила тут без малого 30 центнеров с гектара, от каждой коровы было надоено по 3.294 килограмма молока. Колхоз сработал рентабельно. Доходы пошли на расширение производства, культурно-бытовое строительство.

– Сидеть на деньгах не резон, – говорил Иван Кондратьевич Тужилкину, показывая новый коровник на 400 мест. – Вот построим еще кормоцех, установим молокопровод – чем тебе не комплекс, а? – И, обращаясь к проходящей мимо доярке, весело спросил:

– А что, Ирина Михайловна, поработаем на комплексе?

– Почему не поработать, если там, как вы говорите, и кормораздача будет механизирована, – ответила спокойно женщина. Председатель засмеялся:

– Ну, коль Егорова за комплекс, то значит это дело и впрямь стоящее. – Кундик повернулся к Тужилкину, серьезно сказал:

– Ирина Михайловна – человек осторожный. Было время и против мехдойки выступала, и в двухсменку не сразу поверила. А, кстати, хорошая доярка. От каждой коровы по 3.820 килограммов молока за год получает. Два ордена Ленина имеет. А вот к новшествам не сразу с доверием относится. И я, если откровенно, признателен ей за это. Взять ту же мехдойку. Далеко ведь не каждая корова хорошо доится таким способом. Одна отдает легко молоко, другая – нет. А аппарат-то – не руки доярки – работает без учета индивидуальных особенностей животных. Об этом и говорила нам Егорова, когда коров переводили на механическое доение. Конечно, жизнь требовала этого перевода, и мы осуществили его, но не формально, не прямолинейно, так сказать, а с умом, подобрав, сформировав сначала однородное дойное стадо. Так что такой подход к делу, как у Ирины Михайловны, просто необходим.

И снова дивился Тужилкин умению Кундика работать с людьми, способности быстрее других хозяйственников находить новым веяниям практическое применение. Не зря, знать, идет о Кундике молва как о человеке, умеющем заглянуть далеко вперед.

Каким-то обновленным, «по-кундиковски» бодрым и жизнерадостным уезжал в тот день из «Зари» Анатолий Михайлович Тужилкин. Вот что значит встретить доброго человека!

Дорога, как и утром, бежала по лесистому крутому берегу Оки. За окном машины проносились небольшие деревеньки. Примыкавшие к ним колхозные поля то скатывались к реке, то вклинивались в сосновые и березовые перелески. Натруженно гудели тракторы, вывозившие на поля удобрения, пахло свежей еловой стружкой на околицах деревень. «Вот он, наш горьковский край, – подумалось Анатолию Михайловичу. – Типичнейшее Нечерноземье. Давным-давно вроде бы обжитое, но лишь теперь по-настоящему осваивающееся».