– Это полицейская будка, - из проёма высунулась рука и указала мне на крупную надпись, которая и стала причиной моего вторжения.
– Совершенно обычная полицейская будка, не вызывающая никаких подозрений!

Увы, на удивление, у меня совершенно не было времени.

– Помогите!
– взмолился я указывая рукой себе за спину, ибо шелест уже почти что щекотал мою нежную упитанную шею, - Эти господа, возможно, вознамерились убить меня!

– Что за чепуха!
– возмутилась голова в проёме.
– Если бы они хотели вас убить, то совершенно точно сделали бы это за то время, которые вы докучаете мне и нарушаете ход моих мыслей этим раздражающим шумом! Да и кто просит о помощи, когда ему опасность грозит лишь "возможно"!? Идите со своим "Возможно" в полицию и прекратите пожалуйста шелестеть так настойчиво!

Дверь вновь захлопнулась, оставив меня наедине со своими страхами и дышащими мне в затылок Плащами.

– Но это не я...
– едва слышно пробормотал я в синие доски и медленно обернулся, желая встретить свою судьбу как подобает настоящему кондитеру.

– Что ты сказал?
– раздался командный голос над самым моим ухом.

От неожиданности я вздрогнул и покорно пролепетал:

– Что эти господа, возможно, вознамерились убить меня.

– Нет-нет-нет-нет! Что ты сказал после этого?

Я сглотнул ком, что огромной круглой карамелью застрял у меня в горле.

– Что это не я?

Дверь хлопнула и рядом со мной появился обладатель этой рассерженной всклокоченной головы.

Он был неимоверно тощим и высоким, разодетым в какой-то странный фиолетовый то ли смокинг, то ли короткое пальто, узкие фиолетовые брюки в тонкую полоску и белую рубашку, накрахмаленные манжеты которой выглядывали из рукавов этого самого "то ли смокинга".

– Именно!
– на его худом и покрытом морщинами лице сияла некая детская восторженность, которая никак не соответствовала его суровым бровям.
– Если не ты издаёшь этот докучливый шелест, то кто? И почему эти господа, которые "возможно" вознамерились лишить тебя жизни, до сих пор медлят?

Он вскинул руку и в его ладони появился странный продолговатый предмет, похожий на детскую шариковую ручку - такую же несуразно большую и украшенную бессмысленными деталями. На конце этой "ручки" располагался небольшой кристалл, который тут же замерцал, а воздух вокруг наполнился противным вибрирующим писком.

Человек из полицейской будки принялся бегать вокруг остановившихся плащей, тыкая этой "ручкой" в самые разные места, словно прощупывая или даже сканируя их.

– О, как любопытно! Великолепно!
– восклицал он, переходя от одной закутанной в одежды фигуры к другой.
– Отличное подражание! Уж с вашей то физиологией - просто феноменальное подражание, скажу я вам!

Наконец он прекратил свою странную пляску и вернулся ко мне.

– Замечательные новости! Ты оказался прав, что для твоего вида ещё больший нонсенс! Эти господа и в самом деле вознамерились убить тебя!

– Замечательно...
– пробормотал я.

Честно признаться, к этому моменту я вообще перестал понимать что происходит. Больше скажу, я вообще перестал понимать что-либо и просто покорился судьбе, как настоящий кондитер.

– О, ты даже не представляешь, на сколько это замечательно!
– ответил старик и скрылся в своей будке, оставив меня наедине с Плащами и моей судьбой.

Я стоял, бездумно глядя в тёмные щели, что оставались между высоко поднятыми воротниками их длинных плащей и полями шляп, и гадал, будет ли мой конец чудовищно мучительным или же мгновенным и безболезненным.

Плащи оставались неподвижными ещё несколько мгновений, потом словно встрепенулись и начали приближаться, смыкая свой смертельный полукруг.

Шелест превратился в отвратительный хруст и я уже физически ощущал, как этот раздражающий звук впивается в мою кожу сотней тысяч острых лезвий.

Вопреки своей решимости, я невольно отступил на шаг назад и вжался в закрытую дверь. Неожиданно, она поддалась и я, потеряв опору, опрокинулся на спину, закатываясь внутрь этой странной синей полицейской будки.

– Я уж думал, что ты решил остаться и обсудить с этими господами какой-нибудь примитивный человеческий вопрос, что было бы глупо. Во первых - они не способны поддержать беседу. Глупые отростки, щупальца кракена, плавники Левиафана. Всё, на что хватает их сознания - это выполнять приказы. Ну а во вторых - они таки вознамерились убить тебя, что делает переговоры крайне непростым делом.

Голос старика разносился и дробился вокруг, словно мы были в какой-то концертной зале, но я слушал его в пол уха. Плащи были уже почти на пороге, а потому я, проявив всю свою кондитерскую прыть, вскочил на ноги и захлопнул дверь. Впрочем, особой надежды, на то, что эта хлипкая деревянная доска задержит их, у меня не было, а потому я поспешил убраться от двери как можно дальше. Как оказалось, убраться в этой будке можно было очень далеко.