Это была любопытная первая встреча в Инферно. Вот почему Гром отменил старт и с любопытством уставился на замечательного персонажа, который пробегая там, глянул на карманные часы, бормоча себе под нос: "Ой-ой-ой! Я опаздываю!".

У Грома непроизвольно возникло любопытство, куда это так торопится в Инферно заведующий транспортом, побежал за ним через пещеру, и как раз успел заметить, как тот юркнул в боковой проход, что там оказался. Гром, не раздумывая, юркнул вслед за ним туда же.

Проход сперва показался достаточно освещенным, чтобы смело догонять опаздывающего чиновника, но потом внезапно потемнел. Да так быстро, что Гром не успел ахнуть, как уже споткнулся обо что-то твердое и кубарем скатился в провал.

Ему очень повезло, что его оберегало "Падение пера". А то непонятно чем бы кончилось это пикирование. Однако благополучно приземлился на спину. Падение с высоты завершился. Теперь еще, возможно, предстоит обратно наверх отсюда выбираться. Но куда там! Как ни старался разглядеть проклятущее коварное отверстие над головой, его не было и в помине. Сплошной потолок без единой дырки.

Странно все это было. Да, к тому же, на дне шахты, где он очутился по своей нерасторопности, кирпичи в стене слабенько так, ненавязчиво сияли. При их неверном свете Гром перед собой видел длинный подземный проход, а в его глубине спину, торопливо семенящего по нему в ту глубину Кроликова . Значит, если поспешить, то можно и догнать. Однако, замешкавшись с активацией Сияния, Гром окончательно потерял из виду этого министерского чиновника. Только и расслышал последний раз за поворотом его причитание: "Ох, как поздно становится!".

Только Гром пробежал еще с десяток шагов по подземному проходу в сторону, куда спешил озабоченный Кроликов, как неожиданно очутился в мрачном бункере, сильно напоминающий заброшенное бомбоубежище. При свете Сияния разглядел с десяток железных круглых люков по двум боковым стенам этого мрачного помещения. И они, по-видимому, все были накрепко заперты. В этом Гром уверился, как прошелся вдоль одной стороны, пробуя каждую рукоять на предмет податливости. Он с тревогой направился ко второй стороне, спрашивая себя, как же выбраться наружу из этой каменной мышеловки, если и те тоже окажутся запертыми. Но обнадеживала разумная мысль: этот же Кроликов куда-то подевался. Если бы не было отсюда выхода, он сейчас стоял бы перед ним. Может, сидел бы. Хотя нет. Не на чем. Стоял бы.

Так, рассуждая, и дергая по очереди ржавые ручки на себя и от себя, перемещался по бункеру до самого крайнего люка. Но тот тоже, к огорчению, оказался наглухо запертым.

Гром прошел до середки мрачного бункера, тщетно пытаясь сообразить, где же тут еще может быть выход. Нужно же выбраться из этого безвыходного положения. Вторая думка, что его развеселила: это его желание искать выход из безвыходного положения.

И оставался бы неразрешимым парадоксом, если бы не заметил тут Гром необычный кирпич прямо перед собой. Этот, в безлюковой стене, почему-то был обыкновенным кирпичом. Не сиял, как все остальные его соседи.

Тут Гром сделал для себя разумное умозаключение: если кирпич выделяется из окружения своей обыкновенностью, это так же интригует, как и тот, что выделяется из окружения своей необыкновенностью. А любой выделяющийся кирпич просто требует к себе особого пристального внимания.

Это требование услышал теперь Гром, подошел к необычному обыкновенному кирпичу, пощупал легонько его сначала пальцами, потом и ладонью смело похлопал...

Вот так бы всегда везло попавшим в безвыходное положение прыгнувшим в Инферно!

Крайний железный люк соизволил с противным скрипом чуть-чуть приоткрыться.

– Уфф!
– облегченно выдохнул Гром. Теперь он, наконец-то, выберется из этого безвыходного положения. А про себя с иронией подумал: "какое же оно безвыходное, если в нем уже имеется выход. Это уже выходное положение".

Тут за приоткрытым люком слух уловил топот шагов, а зрение там же углядел шевеление тени, и следом в щель просунулось чиновничье удивленное лицо, чтобы в недоумении уставиться на него.

– Эй, ты кто? Ты что тут околачиваешься?
– воскликнуло оно.- Сию же минуту возвращайся откуда пришел. А ну пошевеливайся!

Ошарашенный таким напором Гром и не знал что ему ответить. Сказать что, так он и собирался "шевелиться", только искал направление, или сразу нагрубить. Мол, чего раскомандовался тут. На вид-то Кроликов не очень выглядит инфернальным жителем. Ну, может, служит тут, не больше. Так что грубить в ответ дозволительно. Тем не менее, как ошарашенность немного отпустила, мудрость подсказала верное сочетание из обоих противоположных ответов. И он, дерзко задрав голову, ответил лицу в проеме люка:

– Вот ты и скажи мне направление, куда шевелиться должен.

Лицо недоуменно обвело голубыми глазами бункер, явно само не зная такое направление.

– Ладно, - под конец примирительно буркнуло оно.
– Сам обратно выбраться из шахты уже не сможешь. Вход для выхода не предназначен. Давай пока иди за мной. А там что-нибудь придумаю.

С этими словами лицо в просвете люка исчезло за ним, а Гром, радуясь, что не будет одинок в в поисках направления, поспешил тоже за этот люк.

Там очутился в длинном коридоре, по обеим стенам аккуратно освещенным рядами зарешеченных лампочек. Хотя от них было достаточно далеко светло, Гром все равно не различал где же его конец. Да, этот оказался не просто коридором, а просто утомительным коридором. Ведущий в непонятно куда. Но Гром счел, что все-таки ведет каким-то обходным путем в нормальное место, а не огненную преисподню, как можно было бы ненароком предположить, если судить по длине. Так и плелся молча, за бодро шагающим впереди Кроликовым. Наверное, с полчаса, если не больше. Терпение уже заканчивалось, когда этот "Сусанин", мельком глянув на него, успокоил: