А со Стасей по-другому. Отрицал. Отвергал эти мысли. Запихивал где-то глубоко в подсознание. Но себя же не обманешь – всплывали.

Паскудно! Но пришлось признать, что не хватало ее. Недоставало того живого интереса, который только она пробуждала в нем!

Он разбивался внутри. Ломался. Запирая в себе чувства к ней, разрывался изнутри.

И сейчас… Стоя здесь перед ней, чувствовал, как сердце ухнуло вниз. Заколотилось. Давно такого не было. Плотно сросшееся с ним хладнокровие не смогло заступить упоение близостью Стаси.

Она стояла боком к нему. Совсем рядом. Конечно, это Егор нарочно подошел столь близко. Ничего не смог поделать с предательским желанием ворваться в ее личное пространство.

Не отдавая себе отчета, жадно обошел Стасю горячим взглядом. Простая белая футболка и короткие серые шорты оставляли много для его глаз. Нежную загорелую кожу, стройные ноги с пятном зеленки на правой коленке, торчащую грудь без лифчика, округлую задницу.

Аравину вдруг до одури захотелось отбросить в сторону длинные распущенные волосы и коснуться губами девичьей шеи.

Разгоряченная кровь рванула к паху. Но его это нисколько не смутило. Должно было. Но нет.

Черт, девчонке всего семнадцать. Неправильно думать о ней в подобном ключе.

На секунду прикрыл глаза. Вдох. Выдох. Сосредоточился на собственном дыхании.

– Тебе сколько сахара? – спросила Стася, все так же, не поднимая глаз.

– Две, – хрипло ответил Егор.

Сели за стол. Молча застучали ложками.

– Хороший был бой, – вздохнула Стася.

Не любил с ней говорить о боксе. Как всегда, игнорировал эту тему, переходя на другую:

– Как у тебя дела?

Все ждал, когда она посмотрит на него.

– Нормально. Отдыхаю по большей части, пока есть возможность.

– Скоро сентябрь.

– Да, ненавистный сентябрь…

Вот ведь глупый диалог получался, когда говорить хотелось о другом.

Повисла короткая пауза, в которой Стасе казалось возможным слышать гулкий стук своего сердца. Замерла, набираясь смелости, словно прыгать с обрыва собралась. Прерывисто вздохнула, не замечая, как громко это у нее получилось, и как Егор поймал этот вздох не только вербально.

Визуально – ее грудь поднялась и опустилась от резкого синтеза воздуха.

Он завис на белом полотне ее футболки. Прищурился недовольно. Аравину не нужно прислушиваться к собственному организму. Он хорошо понимал, что творилось сейчас внутри него. Он был возбужден.

И наконец Стася сделала то, чего он так долго ждал – посмотрела ему в глаза.

Руки Егора напряжено и медленно легли на стол. Сердце осталось единственной подвижной частью тела. Жутко сильно билось в груди, словно желало проломить себе путь на волю.

Хотел бы окинуть ее равнодушным взглядом и отвернуться. Но не мог. Пожирал глазами.

Ее же глаза жгли его в ответ. Ощущал ответный импульс.

«Господи, она не понимает, что творит…»

Внезапно Стася резко наклонилась вперед, обдавая его своим вкусным запахом. Положила локти на столешницу и, подперев лицо, бойко выдала:

– Я спрошу у тебя. Ты ответишь?

– Смотря, что ты спросишь, – неохотно отреагировал Аравин, изучая причудливую радужку ее глаз.

– Нет, ты обещай, что честно ответишь, – настаивала она.

– Я всегда честен с тобой, – раздраженно выдавил Егор, чувствуя заранее, что ему не понравится ее вопрос.

– Я нравлюсь тебе?

Его мозг закоротило. Глаза сузились, выдавая недовольство. Но девчонка не отворачивалась. Смотрела так же открыто, прямо в глаза.

– И в чем суть вопроса? – приглушенно и грубо спросил он. – Это вообще имеет значение?

Стася слегка отклонилась. Села прямо на стуле и уставилась в свою чашку.

– Не то чтобы это сильно важно… Просто, я подумала… – подняла глаза снова на Егора. Постаралась придать лицу дружелюбное выражение лица, хотя на самом деле хотелось обматерить его за черствость. – Я за мир, Аравин. Хочу, чтобы между нами не было неприязни.

– У тебя новый бзик? – хмуро поинтересовался Егор.

– Пфф! Почему бы нам просто не стать друзьями?

– Ты предлагаешь мне дружбу? – удивленно спросил мужчина и дождавшись ее решительного кивка продолжил: – Я не завожу друзей, Стася.