Пузырьки воздуха, вырвавшиеся из моего рта, поднялись к поверхности и… замерли. Казалось, само время замерло, остановив течение воды, движение воздуха, ток крови в венах и артериях, и сердце, трепыхнувшись последний раз, остановилось совсем, заставив замереть и мою жизнь…

А потом я увидела токи энергии. Они прошивали пространство тончайшими искрящимися нитями. Переплетались в жгуты и паутины, ткали, подобно искусным ткачам, материю самого мироздания, основу всего сущего. Все было оплетено искрящимися нитями. Бортики бассейна, скайрены, застывшие пузырьки воздуха, вода ия…

— Мир Изначальной энергии, Ирис, вот прекраснейшее зрелище на свете. Он существует внутри любой реальности и вне ее. Даже Хаос наполнен Изначальной Силой. Увидеть его может лишь Созидающий, ибо мы прочно связаны с основой всего сущего. Но узреть Изначальные токи возможно лишь на грани смерти. Однако стоит помнить об осторожности, малыш. Увлечешься зрелищем, поддашься соблазну распутать плетение и растворишься в сияющих потоках, навеки став одной из линий Силы.

— Зачем тогда погружаться в подпространство, пап? Я не хочу стать током энергии, я хочу остаться плотной материей.

— Никто не хочет стать током энергии, если, конечно, он не желает существовать вечно.

— В такой вечности скучно.

— Несомненно, малышка.

— Тогда зачем мне подпространство?

— Чтобы увидеть и направить нити силы. Например, для создания нового мира, или чтобы ненадолго слиться с кем-то воедино, ты можешь соединить ваши токи. Я расскажу тебе всё, что знаю сам о подпространстве и возможностях влияния на него, но никогда не забывай: первое — ты гость в этом мире, второе — установи себе срок, как изначальное условие, третье — не вздумай возомнить, что энергия готова подчиниться, тебе лишь позволено прикоснуться к ней, и четвертое — подпространство открывается не всегда, и, злоупотребив погружением в него, ты рискуешь просто умереть. Повтори…

— Скай…

Имя сорвалось с уст сияющим облаком, и тут же на него отозвались нити энергии, ткавшие воду, и часть меня всколыхнулось свечением, подсказывая верный путь. Я протянула ладонь, коснулась водяных энергетических токов и отпустила свое сознание, устремившись за голубоватым мерцанием Силы…

— Скай!

Я поджимаю губы и устало закатываю глаза. Разговор начинается уже по второму кругу, но всё равно приходит в тупик. Она не хочет меня услышать.

— Ну, посмотри же на меня, Скай! — в голосе Эйви истерика. Мне жаль ее, искренне жаль, но я не чувствую своей вины и менять тоже ничего не хочу.

Разворачиваюсь, чтобы в который раз взглянуть в заплаканное личико, перекошенное страданием. Ей больно. Тьма…

— Ты совсем не понимаешь, что я чувствую?

Понимаю, Эйви, еще как понимаю. Я уже отвечал на этот вопрос, но ты не хочешь мне поверить. Ищешь подвох, слабину, надеешься, что сможешь уговорить. И это я тоже понимаю, как понимаю, что движет тобой. Об этом я тоже говорил, однако ты опять не услышала. Попробую еще раз. Подхожу к ней, беру за плечи и стараюсь, чтобы мои слова звучали, как можно, мягче.

— Маленькая моя, я всё понимаю. Поверь, меньше всего мне хотелось делать тебе больно…

— Но ты делаешь, Скай!

— Прости меня. — Тьма. Не знаю, что ей еще сказать. Не хочу быть грубым, но раздражение уже нарастает, приходится держать себя в руках и следить за словами. — Прости и пойми…

— Что я должна понять?! — восклицает Эйволин. Она отбивает мои руки, сжимает кулаки и орет в лицо: — Ты предпочел мне эту тварь! Ты выбрал убийцу! Ты, на кого мы возлагали надежды! Ты. Выбрал. Черную. Мразь! И не лги, что вас связывает только дело. Не смей мне лгать, Скайрен Аквей, я всё вижу!

Да чтоб тебя, Эйви… Сколько можно? Оскорбления выводят из себя, и я срываюсь:

— Ты ведь много об этом думала, да, Эйви? Наверное, все дни моего отсутствия рисовала себе картины моего падения? Тебя это занимало намного сильней, чем моя жизнь, не так ли? И не смей мне лгать, Эйволин Аллиерт, я тоже всё вижу!

— Неправда!

— Правда. — Я подцепляю ее за подбородок двумя пальцами и вынуждаю смотреть мне в глаза. — Твое поведение при встрече было показательно. Ты стремилась получить подтверждение, что я по-прежнему твой, только это было для тебя важно. Ни мои нужды, ни самочувствие, ни усталость, лишь моя верность. Так к чему восклицания о великой любви? — Ярость вспыхивает во мне уже сложно бороться с собой. Нужно выдохнуть, нужно успокоиться. Тьма! Тьма! Я не хочу объясняться с Эйволин. Я ведь всё уже сказал, но продолжаю торчать здесь, чтобы по сто раз выслушивать, какой я бесчувственный и жестокий. Вновь прислушиваюсь к себе.

Что-то не так. Определенно что-то не так. Не понимаю, что меня смущает. Ирис добралась до покоев. Была взволнованна, даже ревновала. Наверное, она сама не знает, какими яркими бывают ее чувства. Да, точно! Я почти не ощущаю ее. Словно отголосок эха… И все-таки это не всё. Что же еще? Что…

— Будь ты проклят, Скай! — Эйви бьет меня кулаками в грудь. Я перевожу на нее рассеянный взгляд, пытаясь уловить Ирис, но никак не могу понять, где она, и что сейчас делает. Ощущение такое, будто стоит рядом. — Я отдалась тебе!