Никто не в состоянии был бы длительное время нападать с такой свирепой энергией. Подбегая к дерущимся, Эйлилл заметил, что усталость уже замедлила быстроту ее движений, и понял, что совсем скоро только ее злость будет заставлять ее продолжать бой, пока она не остановится в изнеможении, опозоренная и униженная. Эйлилл без колебаний бросился к ней в тот момент, когда она подняла меч для последнего удара, и схватил ее за руку. Мейв почти удалось высвободиться, но он продолжал сжимать ее кисть, и ей пришлось отступить. Эйлилл не отпускал ее, пока она пыталась отдышаться, опершись на меч. Мейв дышала, как загнанная лошадь, и с трудом сдерживала слезы бессильной ярости.

— Я никогда… не прощу тебе… этого! — прохрипела она, причем я не был уверен, кому из двоих мужчин были адресованы эти слова.

Она с ненавистью посмотрела на Кухулина, затем повернулась и медленно побрела вниз по холму. Эйлилл обернулся к Кухулину, и их глаза встретились. Какое-то мгновение мне казалось, что между ними возникло взаимопонимание. Затем Кухулин заговорил:

— Тебе еще не поздно уйти, даже сейчас.

Эйлилл улыбнулся и покачал головой.

— Теперь уже поздно, — просто ответил он. — Слишком поздно для всех нас. — Он отсалютовал своему противнику. — До завтра.

Кухулин вскинул в ответ руку, но промолчал. Он смотрел, как Эйлилл подъезжает к жене, сидевшей на земле. Слезы текли по ее лицу и падали на еще теплый труп маленькой коричнево-белой собачки.

Утром первого дня перемирия Мейв послала за Фрейчем МакФидайгом, который недавно делил с ней ложе. Я знаю об этом, поскольку тогда меня как раз посетили дочери Калатина и показали Мейв в ее палатке, и мне стало понятно, что там замышлялось. Я мог видеть события независимо от того, где они происходили, а платой за это были неспокойный разум и пожелтевшая, как у больного старика, кожа.

Когда появился Фрейч, Мейв подняла голову.

— Фрейч, мне уже надоел этот мальчишка. Избавь меня от него.

Фрейч отправился выполнять задание королевы вместе с девятью товарищами и обнаружил Кухулина, купающегося в ручье.

— Ты сдаешься? — соблюдая формальности, крикнул ему МакФидайг.

— Никогда.

— Тогда мы будем сражаться. — Фрейч повернулся к своим приятелям. — Я нападу на него в ручье. Бойцы Ольстера не очень уверенно чувствуют себя в воде.

Он снял одежду и побрел навстречу Кухулину.

— Если ты подойдешь ближе, мне придется тебя убить, — предупредил его Кухулин. Фрейч продолжал приближаться. — Ну что же, отлично. Выбирай вид единоборства.

— Каждый обхватит другого одной рукой, — предложил Фрейч и тут же, быстро обхватив Кухулина за пояс, попытался его бросить.

Они долго так боролись, пока Фрейч не поскользнулся и не оказался под водой. Кухулин подержал его там некоторое время, а затем вытащил на воздух.

— Итак, — спросил он, — желаешь ли ты пощады?

Фрейч посмотрел Кухулину в глаза и замотал головой.

— Я не хочу, чтобы говорили, будто я просил пощады.

Кухулин ответил ему понимающим взглядом и вскоре передал мертвое тело Фрейча его друзьям с должным уважением и почетом.

На второй день Кухулин убил героя коннотцев Орлама, сына Мейв и Эйлилла, но пощадил его возничего, поставив ему условие, что тот поступит в точности так, как ему будет сказано. Кухулин взял голову Орлама и привязал ее к спине возницы.

— Возвращайся в лагерь и не останавливайся, пока не достигнешь его центра. Если ты остановишься или отклонишься от указанного пути, то тебя догонит моя праща.

Колесничий отправился в лагерь с головой Орлама, но, увидев у его границы Мейв и Эйлилла, подошел к ним и положил голову у их ног, пояснив, что потребовал от него Кухулин. Когда он закончил, они услышали окрик, и увидели на склоне холма Кухулина, размахивавшего пращей. В то же мгновение между королем и королевой со свистом пролетел камень и размозжил голову этого человека.

Мейв не стала ждать третьего дня и послала против Кухулина одного за другим сразу трех героев. Кухулин убил их всех, но третий, прежде чем погиб, сражался очень хорошо в течение целого часа, и Кухулин заснул от усталости сразу же по окончании этого поединка, не дожидаясь, пока я перевяжу его раны.

Когда Кухулин проснулся и возвратился в свой лагерь, его атаковали трое сыновей Фрейча со своими колесничими. Они сочли личным оскорблением то, что Кухулин нанес чести Коннота такой урон. Кухулин сразил и их, однако получил глубокую рану в правую руку. Именно тогда он поклялся, что, если снова увидит Мейв или Эйлилла, то поразит их из пращи в ответ за бесчестное нападение нескольких бойцов одновременно вопреки договоренности. Таким же способом он убил белку, которую кормила Мейв, ручную птицу, сидевшую у нее на плече, и еще нескольких мелких животных, бывших ее любимцами. Каждый раз, когда такое случалось, Мейв впадала в неистовство и посылала очередных героев за головой Кухулина, причем количество нападавших постоянно увеличивалось. Иногда, правда, они отказывались биться вместе против одного, и сражались по очереди, но чаще забывали о принципах и атаковали все одновременно. Результат всегда был один и тот же: Кухулин уничтожил их всех, хотя и дорогой ценой.