Мой взгляд упал на зеленоволосого мальчика моего возраста, из его головы торчала пара собачьих ушек, он краснел, что-то мычал и с широкой улыбкой на лице продолжал своё не очень лицеприятное занятие - вшивал в кожу правой руки чёрную нить, вышивая надпись: "жизнь".

– Старик, прекрати заниматься самобичеванием, - я поморщился и хлопнул его по плечу.
– Тело дано не для этого.

– Я, ах... тебе не понять, мой мальчик, ощущения жизни пылают во мне!
– томно ответил Гремори, заставив меня потереть переносицу и отойти в сторону.

Тщетно ему что-либо объяснять.

– Моё дело предупредить. Ещё какую-то дрянь в кровь загонишь и потом будешь с таким же лицом отрезать себе конечность.

– Не отрицаю, - кивнул бывший немёртвый, перекусив нить и с интересом оглядел дело своих рук.
– Но я всё продезинфицировал. Потом покажу тебе прекрасное средство из печени лесного тушкана. Их тела вырабатывают специальное вещество, в Вирде подобного не было, будь иначе и возможно глупые смертные смогли бы спасти себя от насланной мною чумы, ха-ха!

– Ты тоже сейчас "глупый смертный", дедуля, - раздалось сбоку.

К нам медленно шел Реван. На нём был тёмный капюшон, скрывающий смуглое лицо и чёрные, словно ночь, кошачьи уши. Лишь длинные тёмные волосы виднелись из-под плаща, да деревянная палка, с которой он никогда не расставался - его персональный "меч".

– Да пребудет с вами... кхм, приветствую. Вы Мерлин не видали? У меня к ней вопрос на почве этой вашей "магии". Тьфу, до сих пор не могу поверить в этот бред.

– Мерлин отошла с Хлоей, - Гремори стёр с руки кровь и лучезарно улыбнулся, вдохнув полной грудью воздух.
– Сказали, что ненадолго. Детишки, прекратите строить такие хмурые лица, нужно радоваться жизни!

Мы с Реваном переглянулись и одновременно вздохнули. Он, как никто другой, чувствовал мою боль. Он и родители Гремори.

– Мужики, привет!
– звонко донеслось с близстоящего дерева. На нём стояла девочка в коротких кожаных шортах и белой майке, из-за её спины торчал обезьяний хвост.

Йен спрыгнула с дерева, перейдя в кувырок, после чего выпрямилась и схватила нас в охапку, начав всех обнимать и смеяться.

Короткие каштановые волосы новоявленной девочки развевал несильный ветерок, а загорелое лицо освещала широкая улыбка. Картину довершили веснушки, усыпавшие её нос и щёки.

– Где вы все пропадали последнюю неделю?! Знаете, как мне скучно одному? Я даже бухнуть ещё не могу, да и не с кем!

– Прекрати. Меня. Обнимать. Тупой извращенец, - Реван отбил руку девочки и фыркнул, отойдя ко мне за спину.
– Червь, для начала определись какого ты пола. Видишь палку у меня за поясом? Я могу помочь тебе вправить мозги.

– Пф, сосунок, мечи и магия для баб, мужики сражаются руками. А я эту ковырялку могу помочь засунуть тебе-...

– Дети, прекратите ссориться, - Гремори улыбнулся и примирительно поднял руки вверх, - вы забыли, что мы все в одном положении? Нам нужно положиться друг на друга, в будущем именно мы будем возвышать нашу расу над остальными смертными! Мы покорим этот мир, нашлём на него мор и чуму! Всё во благо Жизни!

От его воодушевлённой речи у меня по спине пробежал холодок.

– Дедуль, да мы не ссоримся, мы так дружим! Правда, мужики?
– Йен оглядела нас, расставив руки в стороны.

– Конечно, - нарочито серьёзно ответил ей я и закатил глаза.

И в этом небольшом филиале безумия я живу больше пяти лет.

Йен повезло меньше остальных - в той жизни она была каким-то полубожественным императором-драконом, причём мужского пола, а здесь... ну, а здесь он уже и не "он", а "она". Йен изначально смирился с этим, ведь это "забавно" - жить в теле смертного, но характер и привычки изменить намного сложнее. По себе знаю.

А так он хороший... парень?

Я помотал головой и поглядел на двух оставшихся членов нашей чертовски странной компании - Хлою и Мерлин. Они шли по тропинке и о чём-то шептались.

Мерлин была меньше всех остальных, очень хрупкой на вид. У неё были длинные волосы голубого цвета, бледное лицо с большими алыми, как и у всех зверолюдей, глазами и пара небольших оленьих рожек, исходящих из лба.

Настолько добрых людей, как она, я не видел нигде. Она всех жалела, всем стремилась помочь и пыталась ни с кем не ссориться.