— Мы это сделали!

Ами тоже выпустила оружие, устало опустила голову ему на плечо и обняла за шею, ощущая, как ноги болтаются где-то в районе его коленей.

— Не могу поверить, черт побери, но мы это сделали! — Смеясь, Маркус ее отпустил. — Три десятка вампиров! Ты в порядке?

Ами кивнула, не способная больше ни на что.

Страж отошел, переступая через тела и улыбаясь. Ами вспомнила, как другие бессмертные переживали, что горе превратило Маркуса в помешанного на адреналине экстремала, который чувствует себя живым лишь на волоске от смерти.

Может, и хорошо, что сейчас они его не видят.

— Три десятка, и мы надрали… им… задницы! — Он развернулся и, приблизившись к Ами, взял ее лицо в окровавленные ладони. — Ты была изумительна! Чертовски изумительна! Никогда еще не видел, чтобы аколит так быстро двигался! И так плавно!

Маркус погладил ее большими пальцами по щекам и, глядя на нее блестящими янтарными глазами, смягчился.

— Изумительная, — прошептал он.

И ее и так колотящееся сердце екнуло, когда он прижался к ней нежными теплыми губами.

Ами будто молнией пронзило.

Закрыв глаза, она опустила руки Маркусу на грудь и сжала мокрую рубашку, опираясь на него, когда колени начали подгибаться.

Он облизнул ее губы языком. Ами ничего удивительнее в жизни не испытывала.

И только она открыла рот, желая дотронуться до его языка своим, Маркус чуть отодвинулся.

Он одарил ее улыбкой и жарким взглядом.

— Твое сердце прямо рвется из груди, — прошептал низким ласковым голосом.

Конечно, рвется. И колени сейчас подогнутся. Но разве это причина, чтобы перестать целоваться?

Маркус резко посерьезнел, нахмурился и убрал волосы с ее лица.

— Твое сердце прямо рвется из груди, — повторил теперь с беспокойством. — Ами? — Отступив на шаг, он внимательнее ее осмотрел.

Ами же вцепилась в его рубашку, опасаясь, что, отпустив, просто упадет.

И с каждой секундой Маркус тревожился все больше.

— Вот черт! Ты совсем не в порядке. Ты ранена.

Склонившись, он подхватил ее на руки, держа под коленями.

Он был таким теплым.

А Ами дрожала от холода.

— Держись, не уходи, — шептал он ей на ухо, пока нес к побитому «приусу». — Останься со мной.

Она и так собиралась остаться.

Если Маркус позволит.

***

Ругая себя на чем свет стоит, Маркус осторожно опустил Ами на капот и поддерживал за плечи, пока не убедился, что она в состоянии сидеть самостоятельно. Ее била крупная дрожь.

Вспомнив, как Ами боролась без передышки и все же выстояла, не упала, Маркус посчитал, что повреждения у нее лишь поверхностные, а кровь на одежде принадлежит уничтоженным вампирам.

А она многих порешила, справившись лучше большинства опытных аколитов, с которыми он сражался плечом к плечу. Даже лучше новообращенных стражей.

Но ведь Ами человек. Или все-таки нет?

В панике Маркус осмотрел ее порванную окровавленную одежду:

— Где болит больше всего?

Ами чуть покачала головой:

— Н-не знаю. Кажется, бедро.

Бедро?

Грудь затопил страх. Черт, только не бедренная артерия.

Маркус неуклюже ощупал стройные ноги в черных штанах. И с каждым найденным порезом все сильнее злился на вампиров и на себя. Ами дернулась, стоило ему задеть самую болезненную рану.

— Извини, — пробурчал он.

Кровоточащий порез на внешней стороне бедра оказался весьма глубоким. Удивительно, как с таким повреждением она вообще сумела продержаться и бороться.

— Будет больно, — предупредил Маркус и, соединив края, надавил правой рукой.

Ами зашипела и закусила губу. Из ее глаз покатились слезы, и от каждой капли внутренности Маркуса сжимались.

Эгоистичный ублюдок. Конечно, эта упрямица отказалась уезжать. Ему следовало унести ее подальше, но никак не позволять ей ввязываться в бой.

Однако в таком случае больше трех десятков вампиров добрались бы до густо населенных областей или принялись бы искать себе жертв в деревнях.

Маркус не жаловал безвыходные ситуации.

Оторвав взгляд от окровавленного лица Ами и все еще нажимая на поврежденное бедро, свободной рукой он оттянул порванную ткань на другой ноге и поморщился от вида рваной раны.

И тут в ночи раздалось тихое урчание приближающегося автомобиля. Маркус взглянул туда, откуда приехала Ами.

— Что такое? — спросила она, оглянувшись через плечо.