— Разумеется.

Она посмотрела на него через плечо:

— Почему ты не дал ему крови?

— У него ее нет.

— У нас с собой полный холодильник. Почему ты ничего ему не предложил?

Выйдя из гостиной (красивой, просторной и прекрасно обставленной комнаты), Ами принесла и поставила холодильник на журнальный столик. Откинула крышку и протянула Маркусу пакет с кровью.

— Спасибо.

Выпустив клыки, он впился в пакет. Кровь поступала по зубам прямо в вены, и страж понемногу успокаивался

Уперев руки в бедра, Ами обратилась к Сету:

— Ну и как это понимать?

Он пожал плечами:

— Я доказывал свою точку зрения.

— Насчет чего?

— Да, насчет чего? — присоединился к вопросу Маркус, уже опустошивший пакет.

Ами протянула ему другой.

— Спасибо.

Она улыбнулась.

— Ему нужен аколит, — заявил Сет.

Изумленная Ами повернулась к Маркусу:

— У тебя нет помощника?

Сет настаивал, чтобы аколиты были у всех бессмертных.

Ну, за исключением Роланда Уорбрука, самого раздражительного из всех.

Маркус сердито зыркнул на Сета:

— Мне не нужен аколит.

— Нужен, — неумолимо возразил командир.

— У меня уже есть аколит.

— Проныра не считается.

Ами нахмурилась. С тех пор, как Сет взял ее под опеку, она познакомилась с несколькими аколитами, обычно общаясь с ними по телефону или через интернет, но ни у кого не было такой клички.

— Кто такой Проныра?

Сет покосился на окно в противоположной части комнаты. Проследив за его взглядом, Ами заметила на полу плетеную корзинку. Черный котик, лежавший в ней, едва ли дотянул бы до трех килограммов даже с полным желудком. Он посмотрел на Ами и поднял вверх черную лапу.

— Хм… кот что, полысел?

Над глазами… на макушке… между лопатками… на лапе… виднелись проплешины.

— Нет, он не лысеет. Это… шрамы, потому что он дерется с животными вдвое больше него, — вступился за питомца Маркус.

— Ой, бедненький! — Ами ненавидела хулиганов, будь они людьми или животными. И судя по потрепанности, они слетались на этот малыша, как мухи на протухшее мясо.

— Не жалей его, — протянул Сет. — Именно Проныра лезет в драку.

Она с сомнением уставилась на кота:

— Правда? А ему удалось хотя бы раз победить?

Черные глаза Сета искрились весельем, пока они с Ами ждали ответа Маркуса, который нехотя признался:

— По-моему, одна стычка закончилась вничью.

Ами закусила губу, чтобы не рассмеяться.

А Проныра снова принялся вылизываться.

***

Маркус вздохнул и мысленно пожелал, чтобы эта ночь поскорей закончилась. Стискивая зубы от боли, он сел ровнее. Сломанная нога начала срастаться. Кровотечение прекратилось, и раны уже затягивались.

— Хочешь, помогу вправить плечо? — спросила Ами.

Маркус посмотрел в ее добрые зеленые глаза и согласился:

— Конечно.

Она была прекрасна… юная девушка-соседка. Бледная безупречная кожа без косметики. Длинные ресницы, медные волосы. Короткий вздернутый носик, естественно полные губы, а не результат пластической хирургии. На вид лет двадцать. Явно человек. Насколько Маркус знал, у всех одаренных, кроме одной, были черные волосы и карие глаза.

Маленькая, но удивительно сильная — поддержала его, помогая добраться до дивана. Худенькая, с округлыми бедрами и грудью, которой он полюбовался, стоило Ами наклониться, показав ложбинку и белое кружево лифчика.

Глубоко вздохнув, Маркус закрыл глаза. Она и пахла приятно.

Ами осторожно опустила руку на его плечо, а другой взялась за запястье:

— Готов?

Он кивнул, отметив, что ее низкий и нежный голос так же привлекателен, как и все остальное.

Ами резко дернула. Боль пронзила руку до плеча.

— Ну как?

— Прекрасно, — выдавил он.

Отступив, она передала ему еще один пакет с кровью.

— Спасибо.

Ами улыбнулась.

У нее была прекрасная улыбка, вызывавшая ответную.

Маркус так точно не сдержался и понял, что улыбается, вцепившись в пакет.

Он взглянул на Сета и при виде блеска в его глазах вновь ощутил тревогу.

— Маркус, познакомься со своим новым аколитом, — протянул командир.

Опустив полупустой пакет, Маркус уставился на Ами.

Она с любопытством осмотрелась, будто ожидала, что кто-то еще зашел в комнату. А никого не обнаружив, застыла с выражением паники оленя, попавшего в свет фар. И Ами, и Маркус воззрились на Сета.

— Ами, я хочу, чтобы ты стала аколитом Маркуса.