— Обманула меня…

— Нет. Разыграла. Даже это платье специально надела, чтоб у тебя сомнений не осталось. Кстати хорошо, что влезла. Я девять лет назад в нём на Кубке Сибири выступала.

— Так ты танцуешь?

— А ты не заметил?!- она ударила его кулачком в грудь.- Медведь неуклюжий.

— Я имел виду, ты профессионалка?

— Лучше замолчи, а?

 Он замолчал. Мелодия вальса кружила над паркетом. Пары неуверенно переминались с ноги на ногу. Были и пожилые. Лев улыбнулся, а сердце вдруг кольнуло. Предчувствие? Страх?

Света подняла голову

— Нет, ничего,- он погладил её по волосам,- просто вспомнил одно поверье. Говорят, что если кто-то станцует с феей, то навсегда останется прекрасным танцором.

— Неправда. Если кто-то станцует с феей, то навсегда потеряет душу.

— Лан, я хотел спросить. Позавчера, у тебя на балконе, помнишь?

— Нашу первую ночь?- улыбнулась Света.- Кстати, свою точку невозврата ты, похоже, миновал.

— Похоже…- Лев чувствовал, что должен сказать. Иначе просто будет предателем.- Лан… ты тогда сказала «у эльфов есть предание». Причём сказала так, будто это какой-то народ. Будто веришь в их существование.

— Это профессиональное. Мы так привыкли. Вот наш известнейший филолог-фольклорист ПроппВдадимир Яковлевич писал… Голос Светланы изменился на замогильный, каким рассказваюли сказки у костра в лагере: «Яга напоминает собой труп. Труп в тесном гробу или специальной клетушке. Она — мертвец»

 Света рассмеялась:

— Видишь он описывает ее, как реально существующую, но это же не значит, что Пропп верит в Бабу-Ягу.

Произнесеновсё это было непринуждённо и убедительно, и Лев бы поверил, если бы не прижимал Свету к себе не чувствовал под рукой удары её сердца…

— Света, я должен сказать…

— Да? — её глаза сверкали. Слёзы? Отблески зеркального шара под потолком?

— Света, я…- её губы так близко, влажные. .чуть приоткрытые. .- я…

Итог

Я люблю тебя» — три простых слова. Поцелуй. Она ждёт, это же видно. Нет. Нет! Это предательство. Позже, если будет возможно…

— Я наводил справки. О тебе. О детском доме. Ты до сих пор веришь в эльфов? В то, что ты эльфийка? Это ты убедила детей убежать в лес?

Она опустила голову.

— Я хотела оказаться в сказке. Оказалась…- Света отстранилась. Взглянула прямо, не пряча взгляд в тени ресниц. Глаза были сухие, — ты только что сжёг лягушачью кожицу, дядя Лёва. Как в сказке. Пока царевна была на балу. Никогда не думала, что это так больно. В сказке об этом не писали. Не провожай.

— Лана! — Лев бросился за ней.

Хлопнула дверь.

Свету он нагнал только у раздевалки. Как она на каблуках смогла так быстро сбежать по лестнице, было непостижимо, сам он чуть подвернул ногу. Девушка швырнула номерок на стойку, получила плащ и даже, не взглянув зеркало, на ходу накинула его на плечи.

— Света! Я не отпущу тебя!

— Вызовешь скорую?! Пусть приедут со смирительной рубашкой!

— Света, остановись, пожалуйста! — он догнал её, схватил за руку.

— А если нет? Сам скрутишь? Ударишь? Реализуешь свои фантазии? Я знаю, видела, что в тебе есть. Что прячется за этими очечками и костюмом. Почему же тогда ты судишь других? Кто дал тебе право?

— Но ведь ты же разбудила это нечто. А теперь уходишь. Я не смогу без тебя. И я никого не сужу. Тем более тебя. Я только хотел помочь.

Света остановилась:

— А в чём заключалась твоя помощь? Втереться в доверие? Влюбить в себя? Упечь в психушку? В чём именно? Что ты хотел? Или просто трахнуть училку? Как пикаперы. Применить, так сказать, свои знания на практике?

— Свет. Я психолог. Ты меня не шокируешь и не оттолкнешь.

Она опустила голову:

— Зачем ты это сделал?

— Я хотел помочь. Я видел, что тебе больно. И я помогу! Я не оставлю ни тебя, ни Вету.

— А если… если я попрошу тебя уйти?

— А ты попросишь?

Он взял её за плечи, — взгляни на меня, пожалуйста. Взгляни и скажи, что одной тебе лучше. Легче.