— Я не могу злиться на тебя за то, что ты хочешь Ника, тогда я была бы лицемеркой. Но если ты заботишься о нем, ты не предпримешь попытки все испортить. Я сказала «не предпримешь попытки» не потому что, опасаюсь, что она окажется успешной, а потому что надеюсь, что ты не захочешь все испортить

— Конечно, не испорчу, — пропела Амбер приторно-сладким голоском. — Я хочу, чтобы Ник был счастлив.

Шайя ярко улыбнулась.

— Отлично. Я рада, что мы разобрались.

Амбер развернулась на пятках и направилась к выходу, потом внезапно остановилась и вновь повернулась к Шайе.

— Я очень надеюсь, что вы двое будете счастливы. Я знаю несколько пар доминант/покорный, все они счастливы, даже те, кто не завершил связь. Ну, счастливы насколько возможно при сложившихся обстоятельствах. Ох, а ты знаешь о проблемах, которые возникают в таких парах?

Нет, Шайя не знала, и, видимо, это отразилось на ее лице, так как Амбер продолжила:

— Никто не знает в чем именно проблема, — начала рассказывать она, нагло вышагивая по комнате, — но, кажется, что им сложно сделать последний шаг, потому что оба оборотня должны принять то, что последует дальше. Доминант должен отказаться от любых попыток стать Альфой, или занять любую руководящую позицию в стае. Покорные же должны признать, что они удерживают пару на месте и что их сила никогда не будет такой же, как у их пары. Некоторые доминанты не переживают, но покорные, которые удерживают доминантов начинают волноваться, потому что им тяжело жить с этим грузом. Особенно тяжелые случаи: парень-покорный или рожденный Альфой. Но, эй, не переживай, может вас с Ником такое обойдет стороной.

Шайя поняла, Амбер будет изо всех сил стараться, чтобы не обошло. Часто случалось так, что обиженные бывшие или отверженные преследователи мешали желанному оборотню завершить связь с парой. Такова была высшая форма мести и, во многих случаях, она срабатывала. В случае Шайи и Ника, шансы были высоки и без вмешательства Амбер, потому что описанные ею трудности уже имели место быть.

— Можешь представить, как трудно находиться рядом со своей парой и никогда так и не быть полностью желанной и признанной? Это ведь чертовски тяжелое бремя, так?

Да, так. Если связь слишком долго завершается, оборотнем может завладеть злость, обида и депрессия — ужасное сочетание, из-за которой впоследствии, завершить связь становится практически невозможным. Шайя уже видела такое, но не позволит, чтобы это случилось с ней и Ником.

— Думаю, пора прояснить каждому, кто надумает попытаться, помешать завершению нашей связи, что я этого не допущу.

Амбер хохотнула, считая заявление Шайи смехотворным.

— И что ты сделаешь этим людям? Ну, кроме как сжаться и подчиниться?

Шайя улыбнулась.

— Хотела предупредить, что они не захотят знать ответа.

— Но им всего и нужно, сделать это. — С этими словами Амбер пустила в ход вибрации доминанта, заставляя подчиниться. Когда этого не произошло, Амбер от злости и удивления округлила глаза.

— Надеюсь, этого хватит, чтобы убедить тех людей не проворачивать на мне такое дважды. Что скажешь?

Очевидно слишком взбешенная, чтобы продолжать строить из себя милую и дружелюбную, Амбер оскалилась на Шайю… явно показывая, что намеревалась сделать. Прежде чем доминантная самка смогла броситься вперед, Шайя взяла нож с подставки и бросила в направлении Амбер. Затем второй, и третий, и четвертый, и пятый… а затем улыбнулась результату.

Когда Ник, в поисках Шайи, зашел на кухню, и замер от увиденного. Амбер была прикована к стене ножами, ее тело обрамляла рамка из пяти ножей. И Шайя… ну, она лучезарно, и очень мило, улыбалась.

— Что происходит? — нерешительно спросил он. Его пара невинно пожала плечами

— Показывала Амбер трюк с ножами, — ответила Шайя, вытаскивая ножи из стены. — Здорово, правда?

Убежденный, что за этим крылось куда больше, Ник прищурился на Амбер. Но Шайя встала перед ним, обняла его и поцеловала… тогда он решил, что если ей плевать, ему тем более. Кинув на Амбер предупредительный взгляд, — от которого она сгорбилась и быстро ретировалась — Ник крепко обнял Шайю.

— Уверена, что все хорошо? — Ее улыбка слегка дрогнула. — Что случилось?

— Ничего. Или ничего, о чем я хотела бы сейчас говорить.

Удовлетворенный, что она не психанула, он поцеловал ее.

— Тогда мы обсудим это позже.

Когда в кухню вошла Тарин, за которой по пятам следовала Рони, она смущенно улыбнулась Шайе.

— У нас могут возникнуть проблема, помимо той, что Грета, жива и здорова.

Шайя закатила глаза.

— Какая?

— Когда я вчера разговаривала с Калебом, я сказала ему о том, что Ник выследил тебя — он извел меня и заставил чувствовать вину, за то, что держали его в неведении.

— Я не возражаю, что ты рассказала Калебу. — Когда смущенное выражение лица Тарин не исчезло, Шайя прищурилась. — Ты не об этом, да?

— Нет. Он мне только что позвонил и… Помнишь, я говорила, что он жаловался, что мы его держим ото всего в стороне? В общем, он считал, что мы всё утаивали только от него, так что он, типа, рассказал твоим родителям, что Ник тебя нашел.

— Что?

— И они, вроде того, требуют сказать, поставил ли Ник тебе метку и когда брачная церемония.

— Тарин!