— Справились с Оньи, говоришь? — переспросил настоятель, внимательно оглядывая Николаса со всех сторон. Потом приподнял его подбородок большим пальцем и повертел в разные стороны. Охотник опешил от поведения настоятеля и сделал шаг назад.

— Юки, возьми Йоси и устройте наших гостей на ночлег, — служители храма поклонились ему и без особого энтузиазма направились к невысокой хозяйственной постройке. Николас с Эглаборгом пошли за ними, но настоятель жестом остановил Охотника и поманил за собой в святилище. Они прошли мимо довольно просторной площадки, по всей видимости, служившей для церемониальных целей. От нее к портику, где находился вход в святилище, вел пролет из десяти ступеней. С обеих сторон его охраняли растянувшиеся в длину драконы с короткими ножками и длинными усами. Святилище представляло собой деревянную постройку, выкрашенную в темный цвет. Трехъярусная красная крыша с закругленными скатами придавала ей какое-то особое изящество.

Настоятель отпер дверь, и они вошли. Внутри святилища не было практически никаких украшений, кроме двух громадных резных зеркал, установленных вдоль боковых стен. У задней стены находился алтарь.

— У тебя большие проблемы, юный Страж, — тихо сказал настоятель, разглядывая их отражения в зеркале.

— Вы это о чем? — слегка удивился Николас.

— О твоей силе, конечно. После Испытания твои способности к телекинезу сильно возросли и сейчас ты не в состоянии их контролировать. Я прав? — настоятель задал этот вопрос скорее из вежливости.

— Я бы не сказал, что прямо вот так не в состоянии. Просто это стало заметно сложнее, — пожал плечами Охотник.

— Понятно. У тебя произошел какой-то сильный сбой на энергетическом уровне. Если его не исправить, боюсь, это будет иметь для тебя весьма печальные последствия.

— И от чего такое могло случиться?

— Либо ты побывал там, где нельзя бывать, либо встретил кого-то, кого не должен был встретить, — развел руками настоятель. — Но я помогу тебе. Ты ведь за этим пришел?

— Ну как бы не совсем… — замялся Николас. — Говорят, у вас в храме хранится один из пяти небесных мечей. Я бы хотел получить его.

Настоятель бросил хмурый взгляд на алтарь. На небольшом гранитном постаменте покоилась нефритовая статуя, изображавшая четырех мальчиков, стоящих спиной друг к другу. Двое мальчиков, что смотрели на север и юг были выше ростом. Те, что смотрели на запад и восток, выглядели младше. На стене над статуей висел самый обычный меч, единственным украшением которого была руна перт на клинке у самого эфеса.

— Боюсь, что я не могу его отдать ни тебе, ни кому-либо другому, — ответил настоятель.

— Почему? — поинтересовался Охотник.

— Потому что ни один человек не может владеть этим мечом. Он сменил сотни, а может тысячи хозяев и ни одному не служил верой и правдой: тупился, выскакивал из рук, пропадал. А последний его хозяин сам бросился на лезвие в самый ответственный момент битвы. После этого меч привезли в наш храм. Хочешь, попробуй взять его в руку.

Николас аккуратно снял клинок со стены и взял его за эфес в левую руку и размахнулся. Меч выскользнул из ладони и с грохотом упал на каменный пол.

— Странно… Он такой легкий. Практически невесомый, — юноша наклонился, поднимая клинок. — Кажется, он поглощает силу родового дара. Знаете, однажды я видел подобный меч у одного демона. Он точно так же глушил мой телекинез. Правда, его клинок светился. И в конце он взорвался в руках у этого демона.

— Светился? — удивленно хмыкнул настоятель. — Никогда о таком не слышал.

Охотник повесил меч обратно. Он показался ему живым, обладающим собственной волей. И воля эта не признавала его хозяином. Его нужно было либо уговорить, либо сломить, но ни для того, ни для другого у юноши не хватало ни сил, ни желания. Настоятель облегченно вздохнул.

— Сядь и сними рубашку, я постараюсь запечатать излишки твоей силы, — Николас покорно опустился на колени.

Настоятель Кадзума закрыл глаза и начал делать странные пасы руками. Плечо юноши пронзила резкая боль. Николас поморщился и увидел свое отражение в зеркале. Его плечо опоясывали небольшие шрамы в виде неизвестных ему символов.

— Ну как, легче стало? — поинтересовался настоятель.

— По крайней мере, голова больше не раскалывается, — ответил Николас, поднимаясь с колен.

— Попробуй подать мне кувшин, — предложил Кадзума.

Фарфоровый сосуд медленно подполз к ногам настоятеля я и поднялся на уровень его рук.

— Мда, придется покупать новый, — покачал головой Кадзума, изучая поползшую по поверхности кувшина трещину.

— У меня и до Испытания это не очень хорошо получалось, — сознался юноша. — А печать, как долго мне придется ее носить?

— Зависит от того, как скоро твои способности обретут равновесие. Тогда печать истает сама, — ответил настоятель.