После ужина мы пили чай, а мама рассказывала про некого Сережу Вяткина, который в объяснительной написал, что отсутствовал всю неделю в школе, так как хоронил ежа. Мы смеялись, я смотрела, как от моей кружки поднимался пар, и это было самое уютное зрелище на свете.

Я забежала в комнату, собираясь показать родным свой студенческий, который был заброшен в стол. Открыв ящик, рука нащупала гладкий снимок, и я удивилась. Это была та самая фотография бабушки в университете вместе с сестрами-близнецами. Но я не припоминаю, чтобы клала фото сюда. Может, оно выпало из альбома в прошлый раз, а мама забросила ко мне в ящик?

Я взглянула на изображение и улыбнулась. Бабушка была очень красивой, - необыкновенное сочетание юного лица и мудрого, проницательного взгляда. Из коридора послышались шаги. Это пришла мама и решила узнать, чего я тут копаюсь.

– У вас в глазах один огонь, - она приобняла меня за плечи, глядя на бабушку. О нашем сходстве с бабушкой говорили все родственники, и мне это было безумно приятно, хоть я и считала, что они мне льстят. И тут что-то показалось мне странным. Что-то на самой фотографии. Я вглядывалась в изображение, которое, как мне казалось, прочно впечаталось в память, но ничего не находила. Мама настойчиво пыталась вернуть меня к реальности и к столу, поэтому пришлось отложить фото обратно в ящик. Но внезапно возникшая тревога продолжал звенеть еле слышным колокольчиком в голове.

Вскоре бабушка засобиралась домой. Зевс вертелся у входной двери, явно скучая по родному коврику, лежащему у кровати хозяйки. Тогда я накинула олимпийку и отправилась провожать бабушку.

***

На утро стояли две лекции по анатомии, затем лекция по гистологии и органической химии. Как и договаривались, мы встретились с Настей у ворот университета, придя практически в одно и то же время, и вместе пошли в аудиторию.

– Кстати, если ты не в курсе, мы с тобой в третьей маленькой группе, а вон наш староста, Паша Кобзев, - информировала меня Настя, когда мы заняли два места на пятом ряду. Я проследила взглядом в указанном направлении и увидела пухленького паренька, с серьёзным видом разглядывающего остальных студентов. Помимо воли я засмеялась, - ну как в семнадцать лет можно иметь такое выражение лица? Как будто вся тяжесть мира поселилась в его капюшоне! "Может и правда поселилась!" - оговорил меня голос совести.

– Какое совпадение, что мы с тобой в одной группе, - заметила я.

– А это и не совпадение, - хихикнула девушка.
– Я решила перевестись к вам.

– Круто, теперь я точно не буду одна, - мне и правда стало как-то спокойней. А то уже порядком надоела моя вечная история, когда все мигом находят себе друзей, а я сижу за пустой партой и вроде бы подруга со всеми, а на самом деле - ни с кем.

Чуть позже мы понемногу познакомились со остальными ребятами, сидящими рядом. Кто-то показал фото списка, где все распределены по группам, и мы с Настей узнали, что в нашей группе десять человек.

– Ну, что, студент Лебедева, готова вступить на тропу медицины?
– спросила я, желая попробовать на вкус фамилию новой подруги.

– Так точно, кэп Матвеева!
– отрапортовала Настя, и я как всегда вздрогнула, услышав свою фамилию. Вскоре в аудиторию вошел преподаватель, и все, мигом притихнув, встали.

– Доброе утро, присаживайтесь, - произнёс вошедший, и я поняла, что это тот самый человек, который застал Максима с его другом за поджиганием памятника.

– Я заведующий кафедры анатомии, профессор Одинцов Константин Александрович. Прежде, чем мы начнем, хочу вас поздравить с началом обучения, с поступлением в наши стены. Надеюсь, это будет продуктивное время как для вас, так и для нас.

Он улыбнулся, и в аудитории раздались аплодисменты. Тем временем, профессор Одинцов уже открыл презентацию, и на первом слайде обозначилось: "Анатомия как наука. Введение в анатомию человека".

***

Константин Александрович рассказывал очень интересно. Студенты опомниться не успели, как две лекционные пары закончились. Впереди был получасовой перерыв, и мы с Настей отправились в буфет. Нам следовало спуститься по центральной лестнице на первый этаж и повернуть направо. Как раз там находился большой буфетный зал.

На уровне второго этажа лестница переходила в небольшую площадку. Стоило мне приблизиться к этому месту, как вчерашнее чувство тревоги вновь нахлынуло. Я остановилась, не понимая, в чем же дело. Мимо, крича и смеясь, проходили другие студенты. Чтобы никому не мешаться, я отошла к стене и осмотрелась, совершенно не зная, что я ищу. Ясно было одно, - все дело в фотографии. Что-то на ней было, что-то засело в подсознании, и вот я наконец поняла, что именно. Под удивленный взгляд Насти я прикоснулась к стене. Сейчас ее оклеили в обои серого цвета, но под ними все равно угадывался этот контур.

– Кристин, да в чем дело?
– не понимала Настя.
– Ты как сомнамбула тут вросла!

– Смотри, - не обращая внимания на ворчание подруги, я указала ей на выпирающие стыки.
– Видишь? Тут была дверь!

Сейчас я понимала, что именно не давало мне покоя все это время. Там, на фотографии, позади трех подруг виден темный просвет двери. Сейчас же стена была глухой. Дверь замуровали, но то ли недостаточно хорошо выполнили работу, то ли это не слишком кого-то заботило. Стоило приглядеться, и на стене явственно проступали контуры большого прямоугольника.