С середины XVI в. Иван IV и его окружение стали помышлять о заведении в Москве печатного станка. Причины, которые побудили их к этому, были разнообразны. Главные из них сводились к следующему. После присоединения Казани в 1552 г. правительство Ивана IV стало осуществлять христианизацию местного населения, всячески поощряя тех, кто принимал крещение. Христианизация Казанского царства требовала, естественно, большого количества книг религиозного содержания. Желая удовлетворить возросший спрос на церковную литературу, Иван Грозный повелел скупать святые книги на торгу и в «святых церквах полагати». Тогда же выяснилось, что большинство книг оказалось непригодным, было искажено «несведущими и неразумными» переписчиками и поэтому содержало различные ошибки. Эта так называемая «порча» книг имела для церкви и правления Ивана IV ряд отрицательных сторон. Неисправленные церковные книги способствовали распространению ересей, что вело, в конечном счете, к религиозному вольнодумству. Противники Ивана IV использовали разночтения в своих интересах. Так, на Церковном соборе, созванном для разоблачения еретиков, боярский сын Матвей Башкин толковал рукописный текст «Апостола» по-своему, «развратно». Другой «еретик» Феодосий Косой, призывавший к неповиновению и проповедовавший равенство всех народов, также для доказательства своей правоты прибегал к «вольнодумному» толкованию церковных текстов.

Вопрос об исправлении церковных книг приобрел столь важный характер, что о нем специально говорилось на Стоглавом соборе высших духовных и светских сановников, который был созван в 1551 г. Иваном IV и митрополитом Макарием для обсуждения ряда реформ в государственном и церковном управлении. Стоглавый собор принял постановление о введении строгой духовной цензуры и конфискации духовными властями неисправленных рукописей.

Удовлетворить возникшую потребность в большом количестве церковных книг с идентичным, исправленным текстом с помощью рукописного способа производства было крайне трудно, по существу, невозможно. Решить возникшую задачу можно было только используя печатный станок.

На первых порах делались попытки привлечь для заведения книгопечатания в Москве иностранных мастеров. В этой связи в источниках упоминаются имена Шлите, которому в 1547 г. было поручено доставить в Москву несколько специалистов книжного дела; Ганса Массингейма — по прозвищу «Богбиндер», посланного датским королем Христианом III по просьбе Ивана IV; Варфоломея Готана. Велись переговоры о найме печатников с германским императором Карлом. Однако нет никаких данных, что кто-либо из них участвовал в организации и деятельности первой московской типографии. Шлитте и Готан до Москвы не добрались, а миссия «Богбиндера», возможно, вообще не состоялась.

Вопрос об учителях русских первопечатников до сих пор остается неясным. Конечно, печатники были знакомы с типографским искусством; возможно, обучались и за границей. Существует предположение, что определенную роль в этом деле мог сыграть просвещенный писатель-публицист, церковный деятель Максим Грек, который приехал в Россию в 1518 г. по просьбе Василия III. Живя в Италии, Максим Грек был близок к знаменитому издателю Альду Мануцию. Он привез с собой и образцы изданий типографии Альда. Максим Грек принимал участие в исправлении церковных книг. Все это позволяет сближать его имя с деятельностью первых русских типографов, которых он мог ознакомить более детально с технологией типографской печати того времени.

Первые печатные издания в Москве появились в середине 50-х гг. XVI в. Это так называемые анонимные, безвыходные издания, так как выходные сведения у них отсутствуют. К ним относятся семь книг: три «Евангелия», две «Псалтыри» и две «Триоди». Обстоятельное изучение этих изданий, сравнение с другими славянскими первопечатными книгами показали, что они могли быть напечатаны в Москве в период между 1553 и 1564 г., т. е. еще до того, как появилась первая печатная русская датированная книга «Апостол» (1564). Техника печати безвыходных изданий еще несовершенна, отличается в ряде случаев (в частности, технология двухцветной печати) от европейской. Гравированные заставки и буквицы выполнены в традиции московских рукописных книг; это относится и к шрифтам, графика которых воспроизводит особенности московского полуустава конца XV — начала XVI в. Изучение бумаги, вкладных дарственных записей также показывает, что сохранившиеся экземпляры изданий восходят к концу 50 — началу 60-х гг. XVI в.

До сих пор не решен вопрос о печатниках этих книг. Возможно, в их числе был и русский первопечатник Иван Федоров и его помощник Петр Мстиславец. Называется также имя «мастера печатных книг» Маруши Нефедьева, о котором упомянуто в письме Ивана IV в Новгород, относящемся к 1556 г. Судя по письмам, Маруша Нефедьев был искусным гравером, как и новгородский мастер Васюк Никифоров, о котором также говорится в этих письмах. Высказываются предположения, что деятельность первой «анонимной» московской типографии протекала при участии просвещенного священника Сильвестра, имевшего большую рукописную мастерскую и связанного с Избранной радой Ивана IV. То обстоятельство, что о типографии и ее продукции нигде в источниках не упоминается, можно объяснить, скорее всего, несовершенством безвыходных изданий, которые не удовлетворяли царя, и о них было приказано «забыть». Во всяком случае, в середине 50-х гг. XVI в. в Москве уже действовал печатный станок, делались первые пробы. В этом принимали участие русские мастера-печатники, наборщики, граверы. Одному из них, самому талантливому — Ивану Федорову, Иван IV в 1563 г. велел устроить на средства своей царской казны «дом», где производить печатное дело. Вся последующая история начального периода русского книгопечатания связана с именем Ивана Федорова, положившего начало русскому книгопечатанию не только в Москве, но также в Белоруссии и на Украине.

Нам ничего не известно о происхождении русского первопечатника, о детских и юношеских годах его жизни. В начале 60-х гг. XVI в. он был уже дьяконом церкви Николы Гостунского, помещавшейся в Московском Кремле. В построенной по указанию Ивана IV типографии Иван Федоров приступил к набору книги «Апостол» 19 апреля 1563 г. Книга печаталась целый год и была завершена 1 марта 1564 г. Именно эта последняя дата отмечается как официальная дата начала книгопечатания на Руси.

«Апостол» 1564 г. — одно из лучших изданий Ивана Федорова. Техника печати, качество набора, орнаментальных украшений намного превосходят качество анонимных изданий. Книга снабжена большой фронтисписной гравюрой, изображавшей евангелиста Луку, вставленной в художественно выполненную рамку, которую Иван Федоров использовал и в других своих изданиях. В послесловии к «Апостолу», написанном, судя по всему, самим первопечатником, содержится рассказ о заведении типографии в Москве, прославляются «благочестивый» царь — Великий князь Иван Васильевич, чьим повелением «начаша изыскавати мастерства печатных книг» и просвещенный митрополит Макарий. «Апостол» был заново отредактирован; были улучшены орфография и язык книги, освобожденные от архаизмов и неславянских выражений и оборотов. Издание Ивана Федорова послужило образцом для последующих поколений русских печатников.

Вместе с Федоровым работал Петр Тимофеев Мстиславец, выходец из Западной Белоруссии. В 1565 г. они выпустили два издания «Часовника». Это издание, носившее учебный характер, — очень редкое, сохранилось в единичных экземплярах, «Часовник» был последним изданием, напечатанным Федоровым и Мстиславцем в Москве. Вскоре им пришлось покинуть столицу русского государства. О причинах, побудивших их к этому, говорится довольно смутно в послесловии к Львовскому «Апостолу». Первопечатники столкнулись с противоборством «многих начальников и духовных властей и учителей», которые, как пишет Иван Федоров, «по зависти возводили на нас многие обвинения в ереси, желая доброе обратить во зло и дело божие погубить…». По-видимому, одной из главных причин преследования Ивана Федорова и Петра Мстиславца было их критическое отношение к тексту печатаемых ими богослужебных книг, их «вольнодумство» в этом смысле. По-видимому, первопечатникам была предоставлена возможность выехать из Москвы, взяв с собой часть типографских материалов (шрифт, гравированные доски), которыми Иван Федоров пользовался и на чужбине.