— Хочешь поиграть в прятки? Отлично.

Управление облаком частиц не сильно отличалось от рытья в грязи, пока я не пыталась этим изобразить что-то. Я пускала бумажные хлопья по офису, расшвыривая их туда-сюда, пока они не осели на невидимом до этого пони.

Стоявшем в паре шагов от меня.

Мягкое *пфт*, *пфт*, и моя шея онемела. Я дотронулась до головы, мир ушёл из-под ног. Я увидела кровь на копыте…

«Святая Селестия, меня только что опять подстрелили?»

…И вновь провалилась в темноту.

— Это же настоящий произвол, агент Лайтхувз! Абсолютно не приемлемо. Вы сказали мне, что это уже в прошлом. Я ручаюсь за Блекджек, к тому же она охотно помогала сержанту Винд Виспер. А теперь кто-то дважды стреляет в неё на нашей базе? Да что здесь творится?

Я никогда не видела Глори такой злой раньше. Серую пегаску буквально трясло от злости; она даже скалила зубы.

— И это всё, на что способна служба безопасности?

Должна признать, лёжа на операционном столе с отличным, свежим, крепким лечащим соком, льющимся в меня, я была рада, что эта злость была направлена не на меня. Агент Лайтхувз пытался всё удалить мирно, но у него не очень-то выходило.

— Она убила двух моих подчинённых на входе в объект. Кто-то на базе должно быть затаил на неё злобу и выстрелил в спину.

— Может, мне связаться с начальником штаба? Или с моим отцом? Найдите того, кто сделал это с моей подругой, — потребовала она тихим, но угрожающим голосом, какого я не слышала от неё прежде. — А теперь пошёл вон отсюда, живо. Мне нужно поговорить с моим пациентом.

Вот теперь Лайтхувз перестал играть в доброго дядю. Даже я поняла, что Глори перешла границу. Глаза оперативного агента больше не сверкали так весело. Он посмотрел на серую кобылку так, будто она — проблема, от которой нужно было избавиться. И что самое неприятное — он всё так же улыбался нам двоим.

— Конечно, мисс Монин Глори, — вежливо кивнул он и вышел.

Кряхтя, я медленно подняла копыта. Винд Виспер нашла меня и притащила сюда, вниз. К счастью, что бы это ни было за оружие, его мощь была в разы меньше, чем у винтовки Лансера, а у Анклава были самые лучшие медикаменты, эт точно.

— Поверить не могу, что кто-то подстрелил тебя.

— Все постоянно в меня стреляют. Как будто это какое-то достижение: «Подстрели Охранницу».

Я глубоко вздохнула.

— Глори, что-то здесь не чисто, — сказала я, потирая гудящую голову. Глори с сочувствием протянула мне бутылку воды. — Я слышала твой голос наверху. И ты говорила что-то о том, что Анклав — зло.

— Чего? — удивилась серая пегаска. — Блекджек, я бы никогда не сказала подобное. Я — часть Анклава. И была ею всю жизнь, как мой отец и как моя мать… — сказала она и с беспокойством посмотрела на меня.

— Ты точно уверенна, что слышала именно это?

— Я… — Я потерла свою голову. Была ли я уверенна? Я так думала, но два выстрела в голову не пошли на пользу памяти.

— Я думаю, что я это слышала. И не только это. То гнездо рейдеров было каким-то не таким. Изолированные рейдеры вдали от своих жертв? Целая куча еды и ни намёка на то, как они заразились?

— Может, они подхватили болезнь другим способом? Купили, например, заражённое мясо, ты же сама видела, как пони ели его. Есть много вариантов того, как они могли стать рейдерами. — Глори сочувственно улыбнулась мне. — Я знаю, что ты не хочешь быть здесь. Ещё несколько часов и мы возьмём Вертибак, доберёмся до Флэнка, спасём П-21, а после снова будем вместе путешествовать. Я это имела ввиду, когда сказала, что хочу остаться с тобой. Ты сделала больше добра в одиночку, чем весь Добровольческий Корпус за эти несколько недель, что мы здесь.

Хорошо, теперь она заставила меня покраснеть. Однако, всё ещё оставалась одна вещь, которую я хотела узнать.

— Слушай, а кто твой отец? Потому что та пегаска, которую я лицезрела минуту назад была совсем не похожа на ту серую, краснеющую от всего Глори, которую я знала, — «Та, кого я видела минуту назад, была откровенной стервой.»

Теперь она выглядела очень нервно.

— Что ж… ну. Это неловко, — она сглотнула, — Ладно. Мой отец — Консул Скай Страйкер. Он один из… эээ… законноизбранных лидеров Тандерхеда.

«О, Селестия, могла бы хоть подготавить меня к подобным откровениям.»

— Твой отец — политик?

Она кивнула.

— Да. И довольно выдающийся. Он помогал с созданием Добровольческого Корпуса. Работал с Анклавом годами, пытаясь воплотить эту идею в жизнь. — Она приостановилась на секунду. Было видно, что ей не нравится это рассказывать. — Помнишь, я говорила тебе, что поступила в медицинскую школу потому что во мне увидели талант? На самом деле это только часть правды. Имя моего отца имеет вес на Тандерхеде. Он был защитником Анклава и сыграл значительную роль в победе над драконом, атаковавшим город десять лет назад. Он что-то вроде местного героя для многих пони.