Прежде проклятый король не отказал себе в удовольствии устроить маленькую пресс-конференцию. Целью ее было продемонстрировать всем зрителям, кто на самом деле управляет игрой, дергая за ниточки и заставляя двигаться кукол, способных лишь красиво умереть на потеху кровожадному тирану и его верной девке – толпе.

После того как с Арены удалили останки очередного монстра-неудачника, а публика наконец успокоилась, настала очередь короля обратиться к своему народу. Громко заиграли трубы герольдов, возвещая о том, что великий самодержец будет сейчас говорить, и после того как головы зрителей повернулись в сторону могущественного владыки, Фромп стал произносить речь.

– За всю пятитысячелетнюю историю этой Арены,– начал король издалека,– было только два случая, когда гладиаторы оставались живыми после всех семи раундов. Имена этих великих героев золотыми буквами вписаны в историю Сарлона – столицы объединенных измерений.

– Это он в ненавязчивой форме морально подготавливает аудиторию к тому, что решил скормить нас каким-нибудь неубиваемым тварям в последнем раунде,– мрачно прокомментировал происходящее внутренний голос.

Сам того не ведая, он попал в точку – нашего следующего противника действительно нельзя было убить. Но об этом нам предстояло узнать чуть позже.

– Я восхищен,– продолжал король,– отвагой этих людей, обнаживших оружие во имя великой мечты всех гладиаторов: уйти победителем с «Арены искупления».

– Раз начал хвалить, значит, точно задумал какую-нибудь особенную мерзость,– не таясь, вслух произнес я, обращаясь к своим товарищам.

– Да, определенно все это неспроста,– согласился обычно несговорчивый колдун.

– Дайте спокойно дослушать,– попросил Билли.

– И то, что наши герои с небывалой легкостью преодолели первые шесть раундов, лишний раз доказывает, что у них поистине невероятный потенциал,– вещал тем временем король.

– Я не ослышался: он действительно сказал, что это было необычайно легко – убить всех этих монстров? – Компот придушенно взвизгнул от ярости, клокотавшей в его груди.

– Дай! Мне! Пожалуйста! Послушать! – В голосе толстяка звучал едва сдерживаемый гнев.

При других обстоятельствах старик наверняка сказал бы в ответ что-нибудь язвительное, но на сей раз предпочел обиженно замолчать – от того, что сейчас говорил лживый монарх, зависела вся наша судьба.

– Поэтому вместе с коллегией арбитров,– рука короля указала в сторону ложи, находившейся неподалеку от королевской,– мы приняли непростое решение выставить против наших гостей по-настоящему сильного соперника.

– Проклятый мерзавец! Снимает с себя ответственность за неприкрытое убийство, перекладывая ее на плечи марионеток-судей,– зло процедил я.

– Ты думаешь, у нас совершенно нет шансов? – стремительно повернув ко мне голову, спросил колдун.

– Никаких.

– Но как же это может быть?

– Не знаю, как все будет выглядеть, но в любом случае ждать осталось недолго.

– Более того,– продолжал Фромп.– Чтобы ни у кого не оставалось сомнений, как высоко коллегия арбитров оценивает шансы на победу седьмого противника наших гладиаторов, скажу так: лично я готов поставить сто к одному, то есть десять миллионов золотых против жалких ста тысяч, что в зале славы нашей Арены сегодня не добавится новых имен.

«Неужели этот мерзкий король всерьез думает, что найдутся безумцы, согласные просто так расстаться с такими деньгами?» – хотел спросить я, но не успел. Потому что один безумец все-таки нашелся.

По тому, как весь «колизей» неожиданно перевел взгляд с царственной особы на северную трибуну, стало ясно: в этом мире еще не перевелись безмозглые идиоты, обожающие легкую наживу. Молодой человек, который изъявил желание расстаться со столь внушительной суммой, принадлежал к племени ластетов – полуварваров-полуторговцев, обитающих где-то на окраине цивилизованного космоса. И что, пожалуй, главное – он имел при себе документ с печатью, удостоверяющий не столько его личность, сколько тот факт, что он является официальным казначеем всей своей варварско-племенной орды.

Скажу честно, этот тип меня заинтересовал. Напомню, акустика Арены такова, что, в зависимости от желания устроителей шоу, можно разобрать даже тихую речь любого из присутствующих или, наоборот, не услышать громкий крик. Поэтому разговор между королем и Сайко – так звали отважного и чрезвычайно глупого молодого человека, польстившегося на приманку,– слышали все без исключения.

– Значит, ты являешься казначеем ластетов,– полуутвердительно-полувопросительно сказал Фромп.

– Да,– радостно кивнул молодой человек.

– И у тебя имеется сумма, соответствующая ста тысячам золотых монет?

Еще один по-мальчишески радостный кивок подтвердил безусловную правоту слов монарха.

– Не говори, пожалуйста, давай я сам догадаюсь. Деньги у тебя не с собой, ведь так?

– Конечно! – Жизнерадостный Сайко просто-таки сиял от восторга.– Вздумай я притащить всю сумму с собой, меня зарезали бы раньше, чем начался поединок.

– Да... Определенно, в этом есть резон,– задумчиво пробормотал король, после чего продолжил: – Как казначей, ты являешься официальным представителем ластетов, поэтому выступаешь от имени всего племени. Из чего следует: отсутствие денег у тебя не освобождает все племя от обязанности платить в случае проигрыша.