Не прошло и десяти минут, как из потустороннего мира материализовался Церенов.

– Товарищ, старший лейтенант, на КПП около десятка немцев, нам нужно прикрытие, на всякий случай человек пять-шесть автоматчиков.

– Никифоров, пять автоматчиков и Никодимова ко мне, веди Церенов, остальные ждать.

Церенов повел нас к КПП, причем не по дороге, а параллельным курсом, то есть, через лес, вот показался фрицеКПП, и Акмурзин выныривая из небытия как дух, говорит, -

– Трое автоматчиков на ту сторону дороги, обходите КПП с противоположной стороны, трое с этой, снайпер чуть дальше в лес, и на дерево, стрелять только в одном случае, если немцы начнут стрелять, а до того вас просто нет. Вы ребятки на подстраховке, наших бесшумников. Товарищ командир, попрошу вас тоже не геройствовать, дайте нам пройти экзамен.

– Хорошо Акмурзин действуй.

А что, паренек, дело знает все делает уверенно, пусть рулит, мне не жалко.

Автоматчики и снайпер вышли на исходные, а я в трофейный цейсовский дальногляд, изучаю КПП, вижу на посту три зольдатика и перезольдатик (унтер). За будкой и шлагбаумом палатка, за ней стоит "ганомаг 251" с куляметом наверху, видимо остаток поста отдыхает в палатке и бетеэре.

Вжик- вжик, засвистели стрелы, и стали поражать фашистов, с глухим шмяком, трупы (а может полутрупы) арийских завоевателей стали шмякаться (тавтология, ога!) на дорогу.

Зашевелились листва и трава, и стрелки видимо стали подползать ближе, и оттуда, они начали стрельбу в стиле "смертельный дождь", и закидали ганомаг десятком стрел. Пораженный пулеметчик, захрипел, встал с места и рухнул на борт, очумелые пулеметчицкие ручки бессильно повисли через борт. Стукотнул пулемет, и на этот звук, из палатки потягиваясь, вышел толстый немец, он успел сделать пять шагов, к посту как превратился в жирного и противного, ежа наоборот. То есть ему все пузо и грудь нашпиговали стрелами, потому, он глухо брякнулся на пузо, вгоняя стрелы еще глубже в свое брюхо, тыловик-с. Из палатки появилось еще одно германское чудо, зевая как крокодил, и тоже получил свое, кто-то уложил стрелу, прям в раскрытую пасть немца, он успел что-то взвизгнуть (или хрюкнуть), да покинул бренную землю, о нет, он на нее банально упал. На предсмертное хрюкание фашиста, и из палатки выбежали четыре остатних немца, что-то там шебурша меж собой, и на ходу кто натягивая сапог, кто одевая китель. Рой башкиро-калмыцких стрел, увеличил число немецких ежей наоборот, кто-то из нибелунгов, успел даже выстрелить, но он не видел никого и выстрел попал, почему-то в ганомаг, весело выбив искру из брони (у немчика наверно аллергия на ганомаги). Потомки Чингисхана, рванули и стали добивать немцев, жатва весело прошла и непринужденно, потерь с нашей стороны не было.

Акмурзин послал Церенова к остальным, и мы стали заниматься крысизмом, очищать немецких реверс ежей от имущества, то есть крысить (ну или трофеить). При осмотре выяснилось, что в ганомаге спал офицер, и транзитом прямо из царства Морфея лучники отправили его, лейтенанта вермахта (из запаса видимо, офицер, ему лет 40-45) в царство Аида. Оружие, которому несколько тысяч лет, снова показало свою эффективность, а пока мы крысятничали, подошли танки и грузовики, и я спросил у Никифоровских бойцов.

– Водители есть, кто-нибудь умелый, кто немецкий гроб на колесо-гусеницах вести сможет?

Нашлось три могущих и хотящих, плюс два пулеметомана, и мы сразу присоединили цундап и ганомаг КПП-шников к нашей колонне, и я скомандовал атаку.

Сперва пошли танки, затем ганомаг, за ним зенитная счетверенка, и потом грузовики с пехотой. При въезде в сам город стояло несколько фрицев у шлагбаума, их скосили из пулеметов сходу, дежурку, ну домик у поста, стерилизировали двумя выстрелами осколочно фугасных снарядов БТ-шек, и не сбавляя темпа пошли вперед отстреливая все что казалось в фельдграу.

Атака была ужасной, колонна шла со скоростью 20-30 километров в час, грузовики разгрузились, и пехота бежала за танками и бронетранспортером, в полуторку с зенитной установкой набились пять шесть автоматчиков, и она стала косить все вокруг, просто СМЕРТЕЛЬНОЕ оружие. Из окон длинного одноэтажного здания начали стрелять карабины, МП-38 и МГ, ураганный огонь, однако принес немцам пользы меньше чем нам, у нас они ранили троих и убили двоих, зато выдали свое местоположение. Три осколочных снаряда, аккуратно уложенные в окна здания (казармы) ускорили решение этой проблемы. Затем по уменьшающим интесивность огня стрелкам немцев, очищающей десницей бога прошлась "косилка", а четыре ствола плюющие винтовочными патронами на близкой дистанции, это покруче "Фауста" Гёте. Под прикрытием "косилки" и пулеметов танков, бойцы подобрались ближе и закидали очаги сопротивления гранатами. РГД в замкнутом пространстве комнаты действует на немцев как гексахлоран на мелких паразитов, а некоторые ухари еще и Ф-1 умудрились закинуть непрителю. Бойцы зачистили комнаты, достреливая, все что двигается, устроив из временного отдыха фрицев - вечный.

Потом оставив на попечение двух бойцов, и одного танка раненных и убитых наших товарищей, мы пошли дальше, юркие и маневренные БТ-шки, пользуясь отсутствием у немцев противотанкового лекарства, чувствовали себя берсерками, и давили на психику. На одном из перекрестков попались человек пять немцев на мотоцикле и кюбельвагене, они ничего понять не успели, косилка и два пулеметных танка (блин танковых пулемета), показали немцам, что "наше дело правое, мы победим". И мы продолжили движение, к центру города, красное знамя гордо реяло над БТ-хой Нечипоренки, а мы, "косилка" и пехота, двигались в кильватере, что стало с теми бундесами, никто не проверял, там мог выжить только Арни в образе терминатора.

Наконец наша ОПГ (мы ж в тылу врага, значит вне закона) оказалась у какого-то центрового здания разукрашенного гитлеровскими флагами, из окон стали бить по нам пулеметы, шмайсеры (МП-38 или 40) и карабины. Бойцы таяась за танками и ганомагом стали стрелять по окнам, танки бабахали осколочными и стрекотали пулеметами, счетверенка косила немцев как болгарка железный лист. Тут послышались выстрелы и из-за здания, видимо подоспели онищуко-абдиевцы, немцам небо показалось с свининку (мабуть с овчинку?). Танки, ганомаг и счетверенка остались нас прикрывать, и я повел бойцов на штурм здания. Нам помогло два обстоятельства, первое само собой то, что немчура непуганая была, и растерявшись, позволила нам взять здание - комендатуру. Второе то, что немцы не привыкли обороняться, это они к 42-43 научаться обороняться, а щас попытались пойти в атаку, а против наших автоматов (ППШ, ППД и расовых немецких МП-38/40) в тесных коридорах и комнатах, это гиблое дело. Мы захватили раненного коменданта - майора вермахта, и бургомистра, остальных добили а зачем нам дармоеды?