Шрифт:
Прекрасный пример литературного мастерства Дали, а также легковесности — как пыль, осевшая в укромном уголке, — его рассуждений об истории. Детство не исчезает бесследно. Оно остается в человеке сердцевиной, от которой невозможно избавиться. И воспоминания, подобно потайным ящичкам подсознания, выдвигаются, словно сами собой, приоткрывая оконца в прошлое.
Из картин этого периода отметим «Окраину параноидально-критического города: полдень на задворках европейской истории» (1936). В центре, на переднем плане, улыбающаяся Гала протягивает зрителю руку с кистью винограда. Из многих отчасти загадочных объектов выделим три. Конская статуя сзади уподобляется по форме кисти винограда и лошадиному черепу. Силуэт девочки, бегущей на площади со скакалкой, повторяется в звучащем колоколе на башенке. Справа — закрытый сейф с ключом на крышке (символ богатства?), а замочная скважина повторяет силуэт мальчика, стоящего в далекой подворотне. Та же фигурка видна слева в дверном проеме дворца (символ знатности и славы?).
«Больной параноик» (1936): фигуры мужчин и женщин, изображающие отчаяние, стыд, горе, складываются в два образа человека с улыбкой идиота. Возможно, это следует понимать как соединение в одном человеке множества духовных сущностей, находящихся между собой в разладе.
«Лебеди, отражающиеся в слонах» (1937) — несколько наивное превращение в слонов лебедей и сухих деревьев на берегу, отраженных в воде. Странно выглядит стоящая в стороне фигура мужчины, словно выписанная по фотографии. Вдали в море лодка, а на горе крепость. Что все это может означать, остается только догадываться.
Более понятно полотно «Метаморфозы Нарцисса» (1937). Ему Дали посвятил стихотворение (перевод Н. Малиновской):
Когда ясное, дивное тело Нарцисса к темному зеркалу, заворожив озерную гладь, склонится; когда белое тело в гипнотическом сне неутоленной жажды, наклоняясь к своему отраженью, оттиском серебристым застынет… …… О Нарцисс! Исчезая в зыбком омуте отраженья, ты тело теряешь, а призрак все манит и манит… Знаешь, Гала (а впрочем, конечно знаешь), это — я. Да, Нарцисс — это я.На переднем плане в картине Нарцисс, склоненный и отраженный в воде, рядом, повторяя части его тела, вздымается рука, держащая в пальцах похожее на его голову треснутое яйцо, из которого пробивается цветок нарцисса (он был назван по имени этого героя античного мифа). Сбоку собака, грызущая кости. На заднем плане мужчина на пьедестале и фигуры обнаженных встревоженных мужчин и женщин. А вдали на горизонте в виде вершины горы возникает нечто напоминающее Нарцисса…
Следующий этап в жизни и творчестве Сальвадора Дали определялся его пребыванием в США, куда он и Гала приехали в 1940 году.
Изобразив страшное лицо войны, Дали на следующий год, когда фашисты напали на СССР, в разгар мировой войны, пишет характерный «Мягкий автопортрет с жареной грудинкой» (1941). Растекающаяся маска вместо лица, подпорки, пустые глазницы, кое-где насекомые. Кусок нарезанного мяса напоминает нечто уже съеденное. Неужели Дали так откровенно выразил свою внутреннюю суть, а также свое отношение к поклонникам и покупателям?
Творчество превыше всего
Кличку «Авида Долларе» Сальвадор Дали признал, как мы знаем, только отчасти. По его словам, она достаточно точно отражала «ближайшие честолюбивые планы того периода».
Можно, конечно, съехидничать: мол, планы были не столько честолюбивы, сколько «деньголюбивы». Однако не надо забывать: Сальвадор Дали был не из тех, кто готов ради богатства идти на любые компромиссы. Материальное благосостояние, комфорт, капитал не были для него самоцелью. Они имели смысл только при условии творческой свободы.
Находясь в Америке, вдали от охваченной войной Европы, Сальвадор и Гала долгое время жили в поместье Хемптон-Менор в штате Вирджиния, принадлежащем одной из участниц «Зодиака» Кэресс Кросби. Здесь он писал не только картины, но и книгу «Тайную жизнь Сальвадора Дали…». Впрочем, первоначальные наброски этого произведения не отличались блеском стиля, а порой и грамотностью. Автор пренебрегал литературной обработкой материала, предоставив это своей жене.
Книга получилась яркой, образной и порой настолько откровенной, что известный писатель Джордж Оруэлл счел ее «зловонной», наполненной «сексуальными извращениями и некрофилией». Суждение, пожалуй, чрезмерно строгое, хотя и небезосновательное.
Другой известный писатель — Андре Моруа — дал иной отзыв: «Книга Дали представляет собой странную картину — дико смешную, агрессивную, оскорбительную, фанатично провокационную, беспечно красивую. Посмотрите, что стоит за этим: ум, полный уважения к традициям, и сердце, страстно жаждущее веры».
Так или иначе, американская публика охотно раскупала эту книгу, украшением которой были рисунки автора.
В том же поместье Дали пишет картину «Вечерний паук сулит надежду!» — одну из трех, посвященных войне. Из дула пушки вылетает конь, изливаются пластичные массы, одна из которых переходит в Нику, греческую богиню победы. Пластичная, искаженная почти до неузнаваемости фигура со смычком свисает с высохшего дерева, пытаясь играть на размягченной виолончели. Слева внизу ангелочек с ощипанными крыльями закрывает лицо рукой. От всего этого веет, пожалуй, тоской.