– Я переоденусь, оставлю компьютер и вернусь, – он закрыл ноутбук и встал.
– Я с тобой! – воскликнула Она, испугавшись, что он не вернется. Сейчас, на трезвый взгляд, несомненное сходство Доместика с Семенычем казалось еще более глубоким, а оттого и более нереальным.
– Я быстро. Посиди здесь?
– Я с тобой, – упрямо произнесла Она. – Я хочу с тобой.
– Делай, что хочешь, – улыбнулся он, в точности скопировав интонацию Семеныча, и подал Ей руку, досконально воспроизведя движение Семеныча.
В номере царил совершенный порядок: вещи на плечиках висели в открытом шкафу на одинаковом расстоянии друг от друга, постель была аккуратно заправлена без единой складки, диванные подушки идеально ровно располагались на тахте.
Зазвонил телефон, и Доместик спешно вышел на балкон, прикрыв за собой стеклянную дверь. Он стоял спиной к Ней, но стоял как Семеныч: как будто на одной ноге, а вторая лишь служила опорой для равновесия.
Она в смятении опустилась в кресло и подтянула коленки, обняв их руками.
– Воды? – вернулся Доместик и открыл бар. Он словно знал, что Она не пьет холодную воду, и поэтому достал бутылочку не из холодильника. И это не ускользнуло от Ее внимания. Он потянулся за стаканом и замер: Она мгновенно соскочила с кресла и обняла его, уткнувшись лицом в его спину.
Она вдыхала знакомый запах Семеныча и чувствовала, что он сейчас должен развернуться и, целуя, крепко прижать Ее к себе.
Но Доместик мягко отстранился и, развернув за плечи, подтолкнул к креслу. Подал стакан воды.
– Ты кто? – Она пила воду и тяжело дышала.
– Это немного трудно объяснить, – он опустился на пол перед Ней, заботливо поправил Ее выбившуюся футболку. Она завороженно смотрела на Доместика: на первый взгляд – чужой мужчина, но его движения, точно невольные, создавали впечатление, будто в его теле находился Семеныч, который неосознанно тянулся к Ней и смотрел на Нее. Она нахмурилась.
– Ты такая хорошенькая, – засмеялся Доместик.
– Я тебе нравлюсь?
– Конечно, нравишься! Разве ты можешь не нравиться?
– Ты… – запнулась Она. – Ты похож на… На…
– Семеныча, – помог Ей закончить предложение Доместик, отчего глаза Ее округлились. – Но это не так.
– Как, не так? Ты его знаешь?
– Знаю. И тебя знаю.
Сердце Ее бешено заколотилось.
– А еще что ты знаешь?
– Все, – ответил Доместик.
– Ты кто?! – Она со злостью хотела оттолкнуть его ногами, но Доместик предупредительно успел остановить Ее, удержав за лодыжки. И вновь рассмеялся.
– Я повторюсь. Я не знаю слов, чтобы объяснить тебе, кто я.
– Откуда ты взялся?
– Ты меня придумала, – кивнул Доместик.
– Я?!
– И Семеныч.
– Семеныч?! Но ты… Человек! Руки, ноги, голова!
– И что? – Доместик с недоумением взглянул на Нее.
– Как это – что? Нельзя выдумать человека!
– Кто это сказал? Люди всегда что-то выдумывают!
– Это другое, – поняла Она Доместика. – Нельзя выдумать живого человека! Чтобы он сам по себе жил.
– Посмотри в окно.
– Небо. Ну и что?
– Небо – это часть мира. Твоего мира. Таким, каким ты его видишь. Какое небо сейчас?
– Голубое. Безоблачное. Лучше бы было пасмурное…
– Почему?
– Мне нравится пасмурное небо, но без дождя. Пасмурное небо насыщенное. Оно не бесконечное вверх, но бескрайнее в плоскости и очень уютное! Оно тянет меня к себе. Как вечность. Как колыбель.
– Да? – Доместик усмехнулся. – Ладно, смотри.
– Куда смотреть?
– В окно. На небо.
Она послушно посмотрела в окно. И небо стремительно стало затягиваться, невесть откуда взявшимися, облаками. Легкие белые, расплывчатые серые, густые темные облака стремились закрыть солнце, лучи которого прорывались, окрашивая края облаков в золотые, ярко-красные и фиолетовые оттенки.
Вскоре все небо превратилось в ровную серую пелену.
Она зачарованно взирала на чудо, которое происходило на Ее глазах, будто Она сама раскрашивала небо той краской, какой хотела.
– И что это?
Доместик улыбнулся:
– Это всего лишь небо.
– Всего лишь? Но только что оно было абсолютно безоблачным. А сейчас?
– А сейчас небо стало таким, каким бы ты хотела, чтобы оно стало. Ты вообразила небо таким. И меня ты вообразила таким.
Она продолжала смотреть на небо: пелена серого цвета рвалась как старая ткань и растворялась на глазах.
