— Симпатичная стрижка, Дэн, — сказала она, после чего он скрылся.

Мама и Мишель говорят, что Мэдди — «просто прелесть», и я уверена, что когда-нибудь она окажется на сцене. Она ниже Софи, но выше меня. У нее коричневато-золотистые волосы, потрясающий загар, красивые скулы и каре-золотые глаза с длинными, загибающимися ресницами. Софи тоже красавица, но у Мэдди — все это признают — какая-то особая женственность.

Ханна пришла последней. Она совсем другая, чем Софи и Мэдди. Мы все, конечно, любим ее, но при этом немного жалеем: она пасмурная, замкнутая, никогда не может толком расслабиться. Когда-то она смешно ходила (теперь я за ней этого не замечаю), поэтому ее прозвали Дак. Ее родители много работают и рассчитывают, что она будет отлично учиться в школе, при этом особенно не балуют ее вниманием. У Ханны напряженный, тревожный взгляд, как будто она чего-то боится. Вообще-то она может быть очень забавной, но ее трудно расшевелить.

На чердаке у Софи отменно. Чувствуешь себя отрезанным от остального мира. Она расстелила для нас матрасы вокруг телевизора. Мы разложили еду и питье посередине и устроились смотреть видео — старый добрый ужастик, чтобы хором поорать.

— Ну что, включать, Соф? — спросила Мэдди, которая сидела ближе всех к телевизору.

— Нет, давай подождем, пока Дэнни уйдет, — сказала Софи, — поставлю-ка я пока музыку.

Софи гордится тем, что у нее есть самые последние и модные диски. Мэдди пытается следовать ее вкусам, да и я тоже. Ханна у нас здорово разбирается в классической музыке (она играет на флейте и пианино), и про новые группы она нам первая рассказывает. Почему-то из-за того, что Ханна не такая открытая и уверенная в себе, как Софи и Мэдди, мы иногда забываем, что у нее великолепный вкус.

Софи и Мэдди пошли танцевать, как обычно, я же занялась другим серьезным делом — едой. Потом Дэн ушел, и следующие два часа мы смотрели «Кошмар на улице Вязов». Мои родители все еще считают, что я слишком маленькая и впечатлительная, чтобы смотреть фильмы ужасов, отчасти они правы… Вообще-то мне приятней поесть, чем любоваться потоками крови и расчлененными трупами, поэтому, если честно, я время от времени отворачивалась от экрана. Ханна никогда не пугается подобной ерунды, а для Софи и Мэд не было ничего слишком ужасного. Я съела пиццу и огромный кусок шоколадного торта со сливками из баллона. Знаю, что не должна так много есть, но для кого стараться, если единственный на свете парень, который мне нужен, все равно никогда не полюбит меня? Я залила обильный ужин газировкой и глотком красного вина — его Ханна притащила и сказала, что папа даже не заметит исчезновения бутылки. Забавно: мне никогда не удается уловить конец фильма на наших ночевках.

Тут как раз родители Софи вернулись домой и прокричали, чтобы мы уже ложились спать. Я нырнула в спальный мешок, чтобы переодеться в ночную рубашку и не выставлять напоказ свое уродливое тело с жутким целлюлитом. Мэдди же всегда рада покрасоваться — у нее прекрасная фигура. Ханна тоже переодевается в спальном мешке. Софи, с ее уникальной способностью находить выход из любого затруднительного положения, просто ложится спать в той же футболке и шортиках, что носила днем. Мы расселись рядком с ватными тампонами, лосьонами для очищения и кремами для лица. Было так уютно. Ночевки — это здорово. Мы славно устроились в спальных мешках.

— Вот бы здесь оказался Бен Саутвелл… — начала Мэдди.

— Этот маленький слюнтяй? — сказала Софи, несколько раздраженно. — Я бы предпочла Орландо Блума.

— Луи Армстронг! Джон Леннон! — пропищала Ханна.

— Они же умерли, — воскликнула Софи и заглушила мое «Джоша Роулинсона, пожалуйста, господи».

— Так, все, — сказала Мэдди, — если мы говорим о настоящих мужчинах, то дайте мне… дайте мне Джастина Тимберлейка! Но я-то имею в виду реальных парней. Что ни говори, Бен Саутвелл симпатичный.

— Слишком маленький он, — сказала Софи, — все парни из нашего класса еще слишком маленькие. Маменькины сыночки.

— Бен не мелкий, — сказала я.

На мой взгляд, он действительно очень симпатичный. И большинство остальных ребят тоже не мелкие. У Софи, по-моему, завышенные требования к парням.

— Ну, для тебя он, может, и не мелкий, Шарлотта, — сказала Софи, — но для нас он еще зеленый. И целуется, как рыба, — и, пока мы не успели переспросить ее, что она имеет в виду, Софи снова обратилась ко мне: — А как твой любимый мальчик с Озер, Джош?

Я вздохнула: Джош настолько недостижим, что у меня насчет него нет секретов.

— Страшно подумать, но ему восемнадцать лет.

— Для меня нормально, — сказала Мэдди.

— Ага, просто у тебя нет сестры-красотки, вроде моей Мишель.

Остальные со мной согласились. Ужасно, когда у тебя такая старшая сестра, но иногда она, сама того не зная, оказывает мне добрую услугу. Все девчонки тут же принялись расспрашивать меня, чем сейчас занимается Мишель, с кем она встречается, как причесывается. Я все это им рассказывала, но Мэдди перебила меня и снова заговорила на свою излюбленную тему.

— Настоящий мужчина. Вот чего я хочу! Настоящего джентльмена, мистера Дарси, и чтобы только мой. Может, я встречу такого в путешествии.

— А я точно увижу Джоша на каникулах, — сказала я.

Мэдди посмотрела на меня широко открытыми золотыми глазами:

— Правда, что ли, Шарлотта? Как тебе повезло! А Мишель едет?

— Нет, только я…

— Ну, Шарл, — присоединилась Софи, — это же такой шанс.

От них уже было не отделаться. Девчонки стали спорить между собой. Мэдди считала, что у меня шансы есть. Софи и Ханна (которые знают меня и мои обстоятельства немного лучше) справедливо полагали, что никаких шансов нет.