Глава 5. Третий лишний

— Надеюсь, Фрекен Бок, вы любите детей, да?

— Как вам сказать?.. Безумно!

М/ф «Карлсон вернулся»

— Альбус, это исключено! — Северус поджал губы и скрестил руки на груди. Выражение его лица прекрасно подошло бы в качестве иллюстрации в толковый словарь, к статье «Ослиное упрямство».

— Северус, у нас нет другого выхода, — в голосе Альбуса Дамблдора начали появляться нотки нетерпения.

Люциусу, опоздавшему к месту встречи, а посему успевшему подслушать только последние пять минут, тоже начал надоедать бессмысленный обмен репликами «Надо, мой мальчик, надо» и «Нет, нет, ни за что».

— Что исключено? — с любопытством поинтересовался он, огибая гигантскую елку, за которой прятался, и выходя на полянку.

Воцарилась тишина: оба спорщика замолкли и уставились на него.

— И давно вы здесь, Люциус? — с некоторым укором спросил Альбус.

Он прикинул в уме.

— Почти полтора месяца получается. А что?

Старик тяжело вздохнул.

— Неважно. Я хотел спросить, что...

— ... что о вас и Северусе думает Темный Лорд? — прищурился Люциус.

Дамблдор кивнул.

— А что обо мне думает министерство?

— Ничего, — слегка настороженно ответил Альбус.

— Вот и Лорд о вас — ничего, — хмыкнул Люциус. — Так что вы там такое предлагаете?

— Он предлагает, — процедил зельевар, — подкинуть нам Поттера на остаток лета. В землянку.

— Северус! — воскликнул Дамблдор, явно шокированный столь неуместной откровенностью.

— А почему нет? — на лице Люциуса нарисовалось настолько искреннее удивление, что оба собеседника на него уставились во все глаза. — Тесновато, конечно, но можно вторую землянку вырыть... То есть, Сев выроет. Ну и продуктов вам придется больше доставлять, а все остальное вполне решаемо.

— Ты с ума сошел?! — возопил зельевар, к которому наконец вернулся дар членораздельной речи.

Между тем в голубых глазах директора появились подозрительные огоньки.

— Я вас правильно понял? Вы не против присмотреть за Гарри? — поинтересовался он.

— Да что вы, — великодушно махнул рукой Люциус, не обращая внимания на вытаращенные от ужаса глаза товарища по «общежитию». — Я же, в сущности, в первую очередь отец. Одним мальчиком больше, одним меньше...

Северус тихо осел на землю, вцепившись руками в волосы и издавая какие-то невнятные жалобные звуки. Того, о чем в конце концов договорились разошедшийся Люциус и обрадованный Альбус, он уже не слышал.

~ * ~ * ~ * ~

Северус как раз сооружал крышу на второй землянке (кроя заодно почем свет стоит и Люциуса, и Альбуса, и Поттера, и Темного Лорда, и Запретный лес, и Западный Рай, и чертей в преисподней), а его вероломный друг, стоя неподалеку, комментировал плоды его труда с эстетической точки зрения, когда на полянку с небес спустился феникс и уронил на траву Поттера-младшего (одна штука), метлу «Молния» (одна штука), сундук (одна штука) и клетку для совы (одна штука). Белоснежная полярная сова спустилась следом самостоятельно и уселась на образовавшуюся кучу сверху.

Несколько благословенных секунд на полянке стояла полная тишина. А потом Поттер выбрался из-под груды своего барахла и принялся орать. На Дамблдора, как раз успевшего принять свой обычный вид.

Северус, хмурясь все больше и больше, покончил с крышей и взялся за сооружение топчана во второй землянке. Люциус отошел в сторонку, уселся на пригорочке и принялся наблюдать за разворачивающимся спектаклем.

На пятнадцатой минуте скандала он скучающим тоном заметил:

— Профессор Дамблдор, по-моему, вы зря теряете свое драгоценное время. Ничего нового вы уже, скорее всего, не услышите.

Мальчишка Поттер, похоже, онемел от возмущения. Дамблдор же улыбнулся и жизнерадостно произнес:

— Что ж, оставляю мальчика на ваше попечение, Люциус. А я... э-э-э... полетел.

Спустя мгновение ослепительный феникс взмыл в небеса и исчез в сгущающейся синеве. Поттер стоял и глотал воздух ртом, как вытащенная из воды рыбка.

— Ну что же, мистер Поттер, идемте, я посвящу вас в прелести бивуачной жизни, — светским тоном предложил Люциус, поднимаясь на ноги. — Заодно узнаем, есть ли от вас на природе какая-нибудь польза.

Окончательно обалдевший Поттер беспрекословно последовал за ним в землянку.

~ * ~ * ~ * ~

За ужином Люциус развлекался вовсю, наслаждаясь очень эмоциональной пантомимой для двух актеров, разыгрываемой его невольными товарищами. Как ни странно, Северус и Поттер умудрялись не только корчить друг другу самые невероятные рожи, но и уплетать за обе щеки макароны по-флотски. Эта картина, по мнению Люциуса, удовлетворила бы, пожалуй, любого любителя хлеба и зрелищ одновременно.