Шрифт:
Клара удивленно повернула голову.
– Обращалась.
– Вот видишь, я и пришла,- обрадовалась Мила.- Не могла же я сидеть дома, когда у тебя несчастье. Думаю, и ты бы поступила так же.
– Не знаю… Только я не к тебе обращалась с такими словами,- по-прежнему удивленно глядела Клара на Милу.
– К Николаю?- заулыбалась Мила.- Значит, ты его любишь, да? Любишь?
– Я ненавижу его.
– К кому же тогда ты обращалась?
– Тебе-то какое дело… Вообще, Милка, уходи лучше… Сегодня мне не до тебя. Я буду готовиться к сессии.
– Готовиться к сессии?! Да ты что, в своем уме? Ведь Женька попал в беду! Понимаешь ты это или нет?
– К сожалению, понимаю.
– Собирайся.
– Куда?
– К Николаю.
– Что я у него потеряла?
– Клара, родная,- опустилась рядом с сестрой Мила,- что будет с Женькой, если его посадят! Подумай, что будет с нами… Заклюют же нас… Ну ладно, нам с мамой не привыкать. Вынесут ли твои родители? Вынесешь ли ты? В университете все узнают…
– Отстань!
– Клара, милая…
– Отстань!
– Увидишь, Николай поможет,- продолжала Мила.- У него такое доброе сердце. Честное слово… Потом он не сможет жениться на девушке, у которой брат сидит в тюрьме.
– Почему не сможет?
– Да кто же после этого оставит его в милиции!-воскликнула Мила.- Его выгонят с позором. Это каждому ясно.
– Мне не ясно.
– Ты просто не знаешь требований, которые предъявляются к работникам уголовного розыска. Офицер милиции должен быть кристально чистым, никаких сомнительных моментов в биографии… Ну а тут родственник - грабитель. Участник преступлений, которые пытается раскрыть Николай. Да с таким украшением и дня не продержат в милиции.
– Что ты хочешь от меня?
– Какая ты непонятливая, Клара! Надо встретиться с Николаем и попросить его помочь Женьке. Ему совсем нетрудно это сделать. Он занимается «таксистами».
– Я не хочу его видеть!
– Клара, речь идет о твоем брате.
Клара неожиданно спрыгнула с кровати, схватила Милу за руку.
– Послушай, если ты еще раз назовешь его имя…
В комнату вбежала Надежда Михайловна.
– Бесстыжие! Пожалейте хоть нас с отцом.- Она оттащила Клару от сестры и усадила на диван.- Что вы не поладили?
– Я попросила ее поговорить с Николаем о Женьке,- сказала Мила.- Это же необходимо…
Надежда Михайловна покачала головой.
– Она уже говорила… На улице. При посторонних. Не простит он ей этого… Ладно, доченька, иди домой. О Жене не беспокойся. Отец не оставит его в беде. Передай маме поклон.
– Спасибо, тетя.
16 .
Мила решила сама поговорить с Николаем. Прямо от Бобровых поехала в отдел милиции. Однако ей не повезло. Ответственный дежурный сказал, что Сорокин еще не появлялся в отделе.
– Может, вы побеседуете с его помощником?
– Мне нужен только товарищ Сорокин!
Мила вышла из комнаты дежурного и в коридоре увидела Тимура.
Тимур радостно заулыбался.
– Мила, ты?
– Как видишь! Здравствуй.
– Здравствуй. Я рад тебя видеть. Только подумал о тебе - и ты здесь. Действительно я родился под счастливой звездой.
– Ты свободен?
– Для тебя - всегда.
Мила взяла Тимура под руку и повела на улицу.
– Что-то тоскливо на душе…- сказала Мила.- Невеселая весна…
– Рано еще для настоящей весны,- рассуждал деловито Тимур.- Вот потеплеет, и город преобразится, станет нарядным, веселым.
– У тебя настроение меняется от погоды?
– Когда город зеленеет, он кажется мне молодым, улыбающимся… Самому хочется улыбнуться.
– Счастливый,- вздохнула Мила.- Если бы я могла радоваться зеленым веточкам! Поставила бы на окошечко горшок с цветами и улыбалась с утра до вечера.
– Ты смеешься надо мной?
– Нет. Завидую…
Они шли по улице, еще не освободившейся от зимних красок: деревья были сизовато-серые, газоны отдавали блеклой желтизной. Лишь кое-где пробивалась робкими стрелками изумрудная трава. Да, унылым был город в предвесеннем сне.
– Может, сходим сегодня на танцы?- предложил Тимур.
Мила отрицательно покачала головой.
– Не хочу.
– Или в кино?
– Слишком много людей. Это меня раздражает… Не хочу никого видеть.
– Погуляем в парке?
– Нет. Пойдем лучше ко мне.
Тимур с удивлением посмотрел на Милу - она никогда не приглашала его к себе и даже не выражала желания видеть его у себя дома.
– Что ж, пойдем!
Марии Константиновны дома не было. На столе лежала записка.