…H"anelt"a kyzyt"ah, vetehizelt"a. A h"an ei ni mit"a virka, ei ni mit"a. Paissah, paissah siit"a kyzyt"ah, mit"a h"an siel"a sanou, siel"a, siit"a tuas kyzyt"ah: “Nu kallisko on…“

A yhen kerran kun l"ahettih kesen kuundelomatta poikes avannolta, siit"a muamorukka sanou, oma muamoni sanou, jotta kun l"ahettih avannolta kuundelomasta niin kun tuldih, juostih pirttih. Akka: vetehini tulou, se j"alkeh muka! Nu. Akka: “Nyt tulou vetehini!“ Kaikilla pani puat pi"ah"a, maitopuat. Silloin maitopuat oldih. Siit"a se tuli, puat pi"ass"a: “Pi"at suan suajessa! Pi"at suan suajessa!“ Kuin monda oli, kaikilda otti puat pi"ast"a. Vetehini! Siit"a ei avannolla l"ahetty kuundelomah.

– A jos ei ollut patoja pannun pi"ah?

– Siit"a pi"at olis kiskon. Vot!.. Oli, oli! Vieriss"an kesell"a kun muinen sanottih kuunneldih, oli ylen strasno, oli. Avannoilla kun m"antih, meccenini, se peldoaittah, peldoaittoih kuunneldih, kaco, oli ylen strasno… Pahua kun tullou ka… Siit"a kuunneldih ruhkatukulla. Uutta vuotta vasse pirtti kun pyyhittih vastahakua. Mi"an muamorukka niit"a tiesi… Muamorukka m"ani pihalla, ruhkatukulla pihalla kuundelou.

Sit"a siit"a mit"a kuuluu. Kun tuli sih ruhkatukulla: “M"anin, – sanou, – labiemella muldua lyk"attih, jotta hirvie“. Tuattorukkan kuoli, siit"a tuatto kevy"all"a kuoli, Ruadencan aikana. H"an kuuli: “Niin, – sanou, – hautua kaivetah jotta hirvie, – sanou, – peskuo lykit"ah, labied vain hel"at"ah. Ei, – sanou, – tule t"an"a vuotena hyvy"a“. H"an Uutena vuotena kuundeli, ruhkat pyyhki ta fartukalla vei ta siel"a kuundeli.

– A minne h"an ruhkat heitti?

– Sinne i heitti, miss"a kuundeli siel"a, i eini mit"a pie ottua en"ampi… Hi"an viel"a sanou siin"a niit"a sanoja.

На прорубь ходили слушать Крещенскую бабу. Ну вот, как пойдут на прорубь, обведут круг вокруг проруби и потом ждут, когда она /Крещенская баба/ придет оттуда. Перед тем, как придет, вода поднимется, прорубь всколыхнется и потом она оттуда выходит. Она сюда, на пригорок, на землю, не поднимается. Говорят, что спрашивают: «Дорог ли в Архангельске килограмм лука?»

У него спрашивают, у водяного. А он ничего не говорит, ничего. Разговаривают, разговаривают, потом спросят, что он там скажет, потом опять спрашивают: «Ну, дорог ли…»

А однажды как пошли от проруби, не дослушав – об этом мама-покойница рассказывала, своя мама рассказывала. Как ушли от проруби не дослушав, домой пришли, забежали в дом. Женщина: «Водяной следом идет!» Ну. «Сейчас водяной придет!» Женщина всем надела молочные горшки на голову. Тогда горшки для молока были. Тот пришел, горшки на головах: «Головы добуду! Головы добуду!» Сколько было, у всех горшки с голов снял. Водяной! Больше не ходили на прорубь слушать.

– А если бы горшки не надела на голову?

– Тогда бы головы оторвал. Вот!.. Было, было! В Святки, говорят, когда раньше слушали, очень страшно было. Когда на прорубь ходили, когда к полевым амбарам, слушать, это было очень страшно… Плохое как придет, дак… Потом еще слушали на куче мусора, перед Новым годом, полы как подметут… Наша мать-покойница знала это… Пошла она на улицу, на куче мусора, на улице слушает – что там слышно будет… «Пришла, – говорит, – [будто] лопатой бросают землю, аж страшно». Потом отец, покойничек, умер, отец весной умер во время Радоницы, а она слышала: «Так, – говорит, – яму копают, что страшно, песок бросают, лопаты только звенят. Не будет, – говорит, – в этом году хорошего». Она в Новый год слушала, мусор подмела, в фартуке отнесла да слушала.

– А куда она мусор положила?

– Туда и положила, где слушала, и мусор больше не надо оттуда брать… Она еще и слова там говорит.

ФА. 1547/3. Зап. Конкка А. П., Лавонен Н. А., Лукина П. И. в 1971 г. е д. Югикозеро от Тарасовой А. Е.

Крещенская баба спускается с неба

22

– Eik"o Vieriss"an akkua varata?

– Ei, totta ne ei varattu, kun k"aytih.

– A oletko kuullun Vieriss"an akasta?

– Meil"a lapsena sanottih, jotta Vieriss"an akka on, niin my"o sit"a pienen"a varasima.

– A miss"a se sanottih jotta se on?

– A meil"a sanottih, jotta taivahassa on, taivahasta solahtau ta siit"a kun on se Vieriss"an kesen ta siit"a m"an"oy puoikes.

– A mihin se siit"a m"an"oy?

– Ka siel"a siit"a kun ollou niin, k"avel"oy siel"a, a kun ei olle niin.

– A oliko teill"a arvoituksia, kun k"aitt"a avannolla kuuntelomassa, kysy Vieriss"an akka: Mik"a yksi?

– Ei ollun, ei ni mit"a ollun, ei, ei…

– Не боялись Крещенскую бабу?

– Нет, правда, не боялись, раз ходили.

– А слышала ли про Крещенскую бабу?

– Нам в детстве говорили, что есть Крещенская баба, тогда мы её, маленькие, боялись.

– А где, говорили, она находится?

– А нам говорили, что она на небе. С неба опустится и потом от Рождества до Крещенья здесь, а потом уходит вон.

– А куда она опустится?

– На землю.

– Куда она потом девается?

– Дак, если это так, то ходит там. А если не так.