5 лет спустя.

POV Эрик.

Странно, как несколько лет могут изменить человека. После нескольких часов на поезде до Пенсильвании наша семья воссоединилась. И я никогда больше не отпускал мою Кристин. Никогда. Все прошедшие пять лет я посвятил исключительно семье… Семья - как прекрасно это звучит.

Густав рос с каждым днем, развивал талант, очень много и усердно играл на скрипке, и я им гордился, ведь в свои почти десять лет он был неподражаем. Мы часто собирались в гостиной, Кристин и я садились на диван у камина, а Густав играл нам. Бывало, я указывал ему на незначительные ошибки, и он на них учился, совершенствуя свою игру с каждым разом.

Кристин - моя жена, мы поженились так, как и планировали. Когда-то я и подумать об этом не мог, а теперь… теперь я был просто счастлив. Вот какая она штука - жизнь. Я нашел работу, был пианистом в местном оперном театре. Правда, до него нужно было сорок пять минут ехать на поезде каждый день, это было довольно изнурительно, но это того стоило. Мне очень хорошо платили, я мог прокормить всю семью и еще побаловать их подарками.

Кристин сделала мне новую маску, еще лучше и удобнее, чем у меня была. У нее больше не было тех ужасных острых краев, чему я несказанно обрадовался. Я не верил в своё счастье: я мог прийти с работы, снять маску, и никто из семьи не убегал от меня с криками. Я больше не чувствовал себя тем ущербным уродцем, я ощущал себя обычным человеком, и это чувство пьянило меня.

Перед сном Густав крепко обнимал меня за шею и просил почитать ему сказку. Как я мог ему отказать? Я читал ему истории про пиратов и путешественников, а когда сын засыпал, я шел в нашу с Кристин спальню, чтобы уснуть с ней в обнимку.

– Эрик, я когда-нибудь говорила тебе, как сильно тебя люблю?

Я спустился на крыльцо и увидел Кристин. Она лежала на раскладушке, греясь в лучах летнего солнца.

– Ну, дай-ка подумать… Кажется, ты говоришь это по сто раз в день, - усмехнулся я, - но я не жалуюсь, потому что люблю тебя в пятьсот раз больше.

– Это невозможно, - покачала головой девушка, рассмеявшись. Она поднялась с раскладушки и пошла в дом. Я последовал за ней.

Девушка остановилась у лестницы и обернулась ко мне. Какая же она красивая… Я приблизился к ней и обнял, зарывшись лицом в ее густые волосы, пахнущие ванилью.

Вдруг со второго этажа послышался детский плач.

– Кто-то проголодался, - улыбнулась Кристин и поспешила наверх.

Это наш второй сын, Баг. Ему почти три, он так же красив, как и Густав, хотя они не очень похожи. У Бага черные волосы, те же скулы и прямой нос, что и у меня. И, конечно же, большие ярко-зеленые глаза. Хотя он был еще малышом, но я уже знал, что он будет не менее талантливым, чем Густав. Когда он плачет, я начинаю играть на пианино, и Баг вмиг затихает, слушая тихую мелодию. Он любит музыку.

Мы вместе поднялись в спальню, а Кристин подхватила малыша на руки:

– Багги, ну, чего ты хнычешь?
– весело спросила жена.
– Хочешь, я тебе спою? Я знаю, ты любишь, когда я пою.

Я с улыбкой слушал ее прекрасный голос, когда она тихо запела старую, почти забытую песню «Think of me». Вдруг послышались торопливые шаги и возглас:

– Мама!

Я обернулся и увидел Густава, который был с ног до головы в грязи. Он виновато смотрел то на меня, то на мать. Следом тихо вошел Кори. Они очень подросли, и в свои десять лет уже были достаточно высокими. Когда Кристин повернулась и увидела мальчишек, то ахнула, кладя Бага в кроватку:

– Густав! Посмотри на себя… Где ты был?

– Внизу, у ручья, мама! Мы с Кори ловили рыбу.

– Я вижу, но как можно было так увозиться? Ты же…

– Поймали что-нибудь?
– я поспешил сменить тему.

Мальчики переглянулись, и сын достал из-за спины огромную лягушку. Кристин вскрикнула и спряталась за мою спину:

– Густав! Зачем ты ее притащил?!

– Я назову его господином Вибеттом, - деловито сообщил ребенок.

Я усмехнулся:

– И что же ты собираешься делать с господином Вибеттом?

– Я посажу его в коробку, и он будет жить у меня под кроватью.

Кристин собиралась что-то сказать, но я начал первый:

– Густав, не думаю, что господин Вибетт будет доволен жизнью в коробке. Он лягушка, и хочет жить с другими лягушками. Тебе бы понравилось, если бы кто-то пришел и забрал тебя от семьи? Что бы ты чувствовал?

Сын понурил голову, а затем тихо произнес:

– Я… Я думаю, что мне было бы грустно…

– Ему тоже грустно, Густав. Может, дома его ждет жена и парочка головастиков?

Густав печально посмотрел на лягушку и вздохнул:

– Да, ты прав…

– Отнеси его обратно, - согласно закивала Кристин, выглядывая из-за моего плеча. Я же еле сдержал улыбку. Когда мальчики ушли, жена довольно вздохнула и, выйдя из-за моего плеча, улыбнулась:

– Я думала, что он так просто не отступится.

– Когда Кори уедет, Густаву будет одиноко, - я обнял жену за плечи, - кстати, у мистера Якобса на прошлой неделе ощенилась собака, и он раздает щенков. Думаю, мы можем позволить Густаву завести питомца. Иначе лягушками дома мы не ограничимся. Недавно Густав сказал мне, что пытался поймать крысу на соседней ферме и одомашнить ее…