Ли выпрямил спину, приняв формальную позу для медитации. Она не слишком отличалась от той, что использовал её отец, хотя Ли клал руки на колени, а не сцеплял их перед собой.

— Сможете так дышать? — Медленно и ровно Ли вдохнул сквозь нос и выдохнул через рот. Тихо, почти беззвучно.

И огни задышали вместе с ним.

— Так… а где моя свеча? — спросил Джинхай.

Если бы она не была так сосредоточена на дыхании, Суин хлопнула бы себя рукой по лбу.

— Ты получишь её, когда мы с твоими родителями решим, что ты готов, — спокойно ответил Ли. — Дыши. Нет, сядь выше, выпрямись. Твой мозг часто занят мыслями, и это заставляет тебя нервничать, что плохо для огня. Мы стараемся полностью успокоиться. Вдох через нос, выдох через рот…

Это были самые утомительные пятнадцать минут, которые Суин когда-либо тратила на дыхание. Она не знала, что её впечатлило больше: то, что Ли продолжал заставлять Джинхая работать, не теряя терпения… Или то, что свечи ни разу не дрогнули, сохраняя ритм дыхания Ли.

— Это тяжело, — пожаловался Джинхай, задыхаясь.

— Да, — быстрый выдох, и все свечи разом погасли. — Спроси своего отца, чего ему стоило научиться покорять землю так, как это делает он. Это тяжело и требует много времени на обучение. — Ли встал и потянулся, потом снова присел на корточки, чтобы смотреть Джинхаю в глаза. — Но ты же хочешь быть уверен, что больше никто не обожжется?

— …Угу, — Джинхай вытянул вперед ноги и скользнул любопытным и слегка испуганным взглядом по лицу Ли. — Это то, что случилось с тобой?

Какой-то миг Ли был совершенно неподвижен, потом тихо, контролируемо выдохнул.

— Это… запутанная история. Взрослые дела. — Он смотрел вдаль, видя что-то ещё. — Временами покорители огня концентрируются на одной цели и не продумывают всё как следует. Иногда это хорошо, но во многих случаях это приводит к большим неприятностям. — Ли грустно улыбнулся. — Это одна из причин, почему мы медитируем. Мы очищаем весь посторонний шум в голове и думаем. Потому что огонь не хочет думать. Он нападает. Он жжет. Он вечно нетерпелив. Поэтому тебе придется думать в два раза больше, чтобы не попасть в беду. — Его улыбка смягчилась. — Это одна из причин, почему мы так любим своих родителей. Если огонь становится слишком жарким, они берут нас за шиворот и оттаскивают назад.

— Потому что покорители огня плохие, — прошептал Джинхай, опустив глаза.

— Кто сказал тебе?.. — На миг глаза Ли стали злыми, но он прогнал это выражение и обменялся взглядами с родителями Суин, которые оба выглядели сердитыми и встревоженными, а Мейшанг даже прикрыла рот рукой.

— Ты не плохой, — твердо сказала Суин. — Ты мой младший брат. Просто ты пока не понимаешь, что делаешь. Вспомни мамины рассказы, что Мин сделал с крышей, когда был маленьким. Он залез туда и начал разбрасывать черепицу во все стороны. Папа потратил часы, чтобы вернуть всё на место.

— Но он испугался меня, — глаза Джинхая были мокрыми, и она видела, как он старается не шмыгать носом.

— Мне тоже не нравится, когда в меня летят булыжники, — сухо заметил Ли. — Он научится с этим жить.

Тут Джинхай всё же шмыгнул, и Суин подавила вздох. Конечно, у её младшего брата были причины расстраиваться, но слезами горю не поможешь!

— Хочешь увидеть кое-что необычное? — предложил Ли, щипком пробудив свечу к жизни. — Знаешь, Амая учит меня не просто так.

Готовый заплакать, Джинхай с подозрением посмотрел на него, моргнул и чуть не врезался в Суин, дернувшись назад, пока Ли круговыми движениями заставил пламя свечи мерцать золотым, зеленым и фиолетовым, а потом окутал огнем руки как…

«Как Амая делала с водой», — в шоке подумала Суин.

— Можете потрогать, — тихо разрешил Ли, глядя на них обоих. — Этот огонь не обжигает.

Завороженная, она потянулась вместе с Джинхаем.

Огонь был теплым. Он немного щекотал, как и вода Амаи, тыкался в неё, словно проверяя, не надо ли что починить. Никаких других ощущений не было, кроме чувства, которое испытываешь, закутавшись в одеяло холодным утром. Просто… тепло.

— Ты целитель, — выпалила Суин. — Как? Я никогда не слышала о … — она осеклась, не желая, чтобы Джинхай знал всё, что она слышала.

— У моей мамы был секрет, — признался Ли. — Я разгадал его только несколько недель назад. — Он отпустил пламя в свечу, которое тут же снова перешло в привычное горячее желтое мерцание. — Огонь не плохой, Джинхай. Важно то, что ты с ним делаешь. — Он встал и жестом велел им подняться на ноги. — Теперь мы поработаем над падением.

Профессор Тингжэ деликатно кашлянул.

— Кажется, вы хотели преподать, как тушить огонь.

— Так и есть, — подтвердил Ли. — Это связано. Когда падаешь, то смещаешься, чтобы не пострадать. И это часть того, как смещают энергию пламени, чтобы затушить его.

— Немного парадоксально, — заметил Тингжэ. — Я привык к тому, что столкновение ведет к разрушению вещей… хотя, полагаю, это касается и энергии пламени. — Он склонил голову.

Ли кивнул в ответ и посмотрел на младших детей.

— Вот так, смотрите, — С этими словами, он рухнул спиной на футон, приземлившись с тихим пум, прежде чем, прогнувшись назад, вскочил на ноги с легкостью кошкосовы. — Видели?

Глаза Джинхая были как два блюдца.

— Ух, — выдавила Суин.

— Не волнуйтесь, я вас поймаю если что.