– Кто ты?
– тихо спросила Хелен того, кто находился внутри, и вдруг почувствовала ощутимый удар в ладонь.

Ребенок разговаривал с ней! Её бросило в жар...

К столу она спустилась в странном настроении - взволнованная, немного счастливая и растерянная. До Хелен неожиданно дошло, что независимо от отношений с его отцом, они с ребенком единое целое, и эта связь настолько крепкая, что остальное не так уже и важно.

А счастливые родители, между тем, активно интересовались её жизнью в Лондоне, светскими связями, планами на будущее, умело обходя в разговоре герцога, что показалось бы странным, если бы мысли будущей матери не были заняты другим.

Хелен развешивала серебряных старинных ангелов на пушистых лапках ели, помогала кухарке добавлять цукаты в сливовый пудинг, улыбалась, смеялась, но все машинально, как во сне, чутко прислушиваясь к тому, кто жил внутри неё своей таинственной жизнью. И это наполняло девушку нежностью, теплотой и растерянностью.

В сочельник она вместе с матерью отправилась в церковь, чтобы помочь священнику украсить алтарь и устроить вертеп. Вместе с остальными прихожанками женщины семейства Вормсли возились с рождественскими венками, заворачивали в блестящую бумагу подарки для бедных семей, расставляли восковые фигурки в импровизированных яслях, и в этих благочестивых занятиях провели всё утро, вернувшись домой только к обеду.

– О, - воскликнула леди Джулия уже на подходе к дому,- у нас гости! Интересно, кто это?

Было довольно холодно, перепархивал снег и женщины спешили, скользя по обледеневшей дороге, побыстрее попасть под крышу родного дома, но у незнакомой машины озадаченно притормозили.

– Какая дорогая машина,- удивленно заметила миссис Вормсли,- в Бленчинге таких нет! Наверное, кто-то из твоих светских знакомых решил поздравить нас с Рождеством. Не знаешь, кто бы это мог быть?

Хелен только удивленно пожала плечами, небрежно окинув взглядом новенький спортивный 'бентли'.

– Понятия не имею!

Дом встретил их запахами готовящегося ужина, жарким теплом центрального отопления и ароматами хвои от множества украшающих комнаты рождественских венков. И пока дамы торопливо снимали верхнюю одежду, принимающий пальто и шляпки слуга пояснил наличие посторонних в доме:

– Какой-то джентльмен к мистеру Вормсли, мэм! Я относил карточку, но фамилии не запомнил.

– Наверное, из какой-нибудь благотворительной организации,- сделала вывод леди Джулия,- вечно они норовят под предлогом Рождества выманить деньги. Знают, что в это время люди наиболее склонны раскошеливаться, а ведь в такую погоду можно и опоздать к празднику домой!

Потирая озябшие руки, мать с дочерью прошли в гостиную.

Мистер Вормсли и гость сидели возле разожженного в честь праздника камина и разговаривали, но при виде входящих в комнату дам торопливо встали. И если леди Джулия недоуменно уставилась на симпатичного молодого мужчину в отлично сшитом дорожном костюме, по виду явно иностранца, то Хелен была вынуждена без сил опереться о стену.

Майкл, между тем, с веселым изумлением оглядел леди Джулию - не смотря на то, что той было уже за пятьдесят, более красивых женщин он не встречал. Прекрасные карие глаза и черные волосы Хелен унаследовала от матери, но в основном, все-таки была похожа на отца.

Мистер Вормли - достойный джентльмен лет шестидесяти, сухощавого телосложения и на полголовы ниже своей красавицы жены, имел кирпично-красное лицо человека всю жизнь проведшего в экстремальной жаре. В общем, ничего похожего на украшающий стену гостиной портрет черноволосого красавца, изображенный в байроновском романтичном стиле. Судя по несомненному сходству с хозяйкой дома, он имел честь лицезреть скандально прославившегося герцога Кентсомского - прадеда Хелен.

Зато самому мистеру Вормсли было не до созерцания фамильных портретов, он напряженно вчитывался в проект подготовленного юристами Кентсома соглашения. По мере изучения содержимого документа его и без того кирпичное лицо делалось все более и более багровым, и он так свирепо глянул на съежившуюся у стены дочь, словно она была неизвестно зачем забредшей в дом бродяжкой.

– Что это, Хелен?
– возмущенно потряс он злополучными бумагами.
– Этот джентльмен толкует мне, что ты вскоре станешь его женой?!

В ответ на отцовский возглас, дочь только и смогла, что в ужасе закрыть лицо руками. А что она могла на это ответить, когда сама мало понимала - в чем суть задумки Эдвина?

Но если Фрейзер только заинтересованно наблюдал за происходящим, то роль молчаливого статиста отнюдь не прельщала леди Джулию. Дама, нахмурившись, вырвала из рук мужа скандальный документ и быстро пробежала по нему глазами.

– Хелен?
– озадаченно обернулась она к дочери.
– Это правда?

– Конечно, правда!
– оскорблено взревел её супруг.
– Достаточно посмотреть на неё!

Однако его жена вовсе не разделяла его праведного негодования.

– Не надо изображать из себя лорда Кларедона! Здесь не сессия парламента и ты не лорд-канцлер, чтобы строить оскорбленную добродетель!
– холодно заметила она, и её взор с тяжелым любопытством остановился на приезжем.- Так вы и есть тот самый мистер Майкл Фрейзер-младший, который обязуется жениться на моей дочери и тут же развестись с тем, чтобы его ребенка воспитывал кто-то третий?