Темновик, по-прежнему не спускающий глаз с наемников, чуть заметно выдохнул, уже не скрывая победоносную улыбку, произнес:

– Что ж, твои друзья...
– он на мгновение запнулся, но тут же поправился, отчего его улыбка стала лишь шире, - твои бывшие друзья оказались умнее, чем я думал, так что, пожалуй, мы не будем усугублять нашу встречу, и подогревать атмосферу излишний горячностью, ха-ха!

Увлекшись речью, Темновик на долю мгновения отвел взгляд от Золы, и маг не упустил шанс. Взметнулись белые одеяния, с кончиков пальцев сорвался огнешар, понесся к цели, наливаясь багровым и разрастаясь на глазах, одновременно посох описал дугу, подстегивая огненный сгусток, добавил скорости. Едва Зола начал движение, с противоположной стороны, в один миг перейдя из состояния расслабленности к боевой ярости берсерка, взвился Дерн, а с ним вместе, запоздав лишь чуть-чуть, Мычка вскинул лук, выпуская во врага стрелы, одну за одной.

Но каким бы древним не казался противник, он среагировал вовремя. Молниеносным движением, выбросив руку в сторону, маг распахнул ладонь навстречу огнешару и... раскаленный сгусток лишь бессильно зашипел, мгновенно погаснув. Другой рукой Темновик крутанул вокруг себя жезл, отчего летящие в него стрелы, вспыхнув, рассыпались пеплом, и лишь в последний момент, когда могучая фигура болотника оказалась совсем рядом, маг легко, почти играючи ударил локтем в грудь Дерну, словно тараном отбросив его назад.

Распахнув глаза, Себия неверяще смотрела, как падают ее новообретенные друзья: будто выпущенный из катапульты, врезался в стену болотник, стиснув бесполезный лук, как подкошенный рухнул вершинник, его лицо посинело, а горло начало сминаться, будто невидимая ладонь перехватила шею, не давая вздохнуть, замедленно, словно через вязкую воду движется Шестерня, едва-едва сдвигаясь с места, лишь Зола еще бьется, руки порхают, связывая невидимые нити заклятий, но видно, что держится из последних сил, лицо побагровело, а из носа тоненькими струйками льется кровь.

Себия замедленно повернула голову, с ужасом глядя на своего любимого учителя, что сейчас последовательно и методично убивал ее друзей, тех, с кем они ушли из ненавистного города, и тех, кто поклялся ее защищать. Она вновь перевела взгляд. Зола уже стоит на коленях, обугленный посох догорает рядом, губы мага с трудом шевелятся, словно заведенные, повторяя одну и ту же фразу. Сделав чудовищное усилие, он повернул голову, покрасневшие глаза с полопавшимися жилками сосудов в упор взглянули на девушку, полопавшиеся губы разомкнулись, и изо рта, вместе со сгустком крови вырвалось едва слышное - "слово воина".

В голове вспыхнуло понимание, и пока мысли замедленно ворочались, пытаясь осознать происходящее, тело понеслось вперед. Через прищур сжатых век виднеется лицо учителя, по лбу стекают капли пота, на висках набрякли синие жилы, челюсти стиснуты до хруста, но на лице надменное выражение победителя, еще немного и... Рядом, на краю зрения проплывает застывший Шестерня, тугой ветер толкает в лицо, хотя откуда в пещере ветер, или это она с немыслимой скоростью, преодолевая болевой порог, рвется к цели, ноги равномерно отталкиваются от камня, а рука застыла у поясе, влипнув пальцами в рукоять.

Цель все ближе, уже видно мелкую жилку на шее, дрожащую в такт ударам сердца, но противник замечает движение. Его глаза на мгновение удивленно расширяются, но взгляд тут же становится холодным, рука выстреливает вперед, перед глазами вспухает алое. В нечеловеческом усилии тело ныряет в сторону, ввинчиваясь в воздух, словно в твердь, уходя от смертельной магии. Прыжок, спину обжигает невыносимая боль, похоже, маг таки достал, но слишком поздно, рука с кинжалом выходит вперед, и блестящая полоска металла нежно, совсем чуть-чуть, касается пульсирующей жилы.

Удар, каменный пол стремительно бросается навстречу, гася сознание, тело скручивает в пароксизме боли, но прежде чем сознание погружается во тьму, глаза успевают заметить, как тряпичной куклой валится противник, щедро орошая камни горячей кровью.

ГЛАВА 3

Сковывавшая тело немота исчезла. По инерции рванувшись вперед, Шестерня не удержал равновесия и с грохотом завалился, едва успев выставить руки, чтобы не разбить лицо о камни, тут же подхватился, озираясь: рядом плавает в луже крови тело противника, чуть дальше распростерлась подземница, рука все еще сжимает рукоять кинжала. Справа захрипело. Повернувшись на звук, Шестерня обомлел, Зола с трудом стоит на коленях, отплевываясь сгустками крови, почерневшее лицо мага кажется чужим и страшным. Выронив секиру, пещерник бросился к магу, но тот, поднял дрожащую руку, указывая куда-то за спину, просипел:

– Сперва болотник, остальные после, - рука бессильно упала.

Шестерня стремительно обернулся. Неподалеку, упираясь спиной в стену, сидит Дерн, голова свесилась на грудь, словно болотник вздремнул, но грудь не вздымается, а зеленоватая кожа посерела, будто присыпанная пеплом. Пещерник быстрым шагом подошел к брошенной у входа котомке лекаря, проходя мимо Мычки, на мгновение остановился. Губы вершинника еще синие, на шее кровоподтеки, распяленный рот жадно хватает воздух, но грудь движется все спокойнее, а кожа на щеках чуть заметно порозовела. Удовлетворенно кивнув, Шестерня поспешил к Дерну, опустившись рядом на корточки, затормошил, с силой ухватив за плечи, хлестнул по щекам раз, другой, но голова болотника лишь бессильно болталась в стороны.