Губы Шестерни затряслись, не переставая бить Дерна по щекам, он заорал, с трудом сдерживая нервную дрожь:

– Очнись, очнись же наконец, зеленая твоя душа! Мы же без тебя пропадем. Все! Секиру мне в печень, да что ж это...

Зеленоватые веки чуть дрогнули, с трудом поползли вверх. Шестерня перестал хлестать болотника по щекам, замер, всматриваясь в лицо товарища. Губы Дерна шевельнулись, раздался едва слышный шепот:

– Пользуясь случаем, решил отомстить за былые обиды? Я уже лица не чувствую...

– Ах ты ж...
– в порыве нахлынувших чувств пещерник облапил Дерна, затряс.

Держась за горло, неслышно подошел Мычка, опустившись на колени, спросил, с трудом проталкивая слова:

– Помочь чем?

Дерн поморщился, прохрипел:

– Шестерню убери, пока меня не забил...

Избавившись от наседавшего пещерника, Дерн со стоном воздел руки, в спине стрельнуло, а в груди как будто зашевелились ржавые шестерни, превозмогая боль, подвинул к себе котомку, запустил руку внутрь, страстно надеясь, что в пылу боя нужная склянка не разбилась. Пальцы наткнулись на шершавое, вцепившись в граненые стенки, потянули. Убедившись, что каменные стенки сосуда выдержали, болотник с облегчением вздохнул, уцепился зубами за плотную крышку, рванул. В ноздри ударило терпким. Превозмогая отвращение, Дерн сделал несколько мелких глотков. Во рту полыхнуло, жидкий огонь потек дальше, поджигая все на своем пути, проник вглубь.

Лекарь расправил плечи, ощущая как в тело возвращается жизнь, но памятуя, что действие зелья кратковременно, со стоном воздел себя на ноги, превозмогая слабость. Пока внутри полыхает огонь, нужно помочь остальным, ну а после позаботиться о себе, конечно, если хватит сил...

Дерн оглядел поле боя, глаза остановились на подземнице. Нахмурившись, он быстро прошел к девушке, волоча за собой котомку. Мычка с замиранием сердца наблюдал, как болотник переворачивает девушку, ощупывает, что-то негромко бормоча. Лицо вершинника кривилось от напряжения, а руки повторяли движения лекаря, словно это не Дерн, а он исследовал хрупкое тело, решая что именно сделать.

Дерн продолжал вертеть Себию, ощупывая и надавливая, пару раз под его руками громко хрустнуло, а однажды девушка тихо застонала, отчего Мычка дернулся всем телом. Под конец болотник влил подземнице в рот несколько капель какой-то мерзко пахнущей настойки, стараясь не попасть на пухлые губы, с трудом разогнувшись, пробормотал:

– Вот и хорошо. Еще бы ее в тепло поместить...

Глядя, как вершинник лихорадочно сдирает с себя плащ, Дерн кивнул, направился к Золе, что по-прежнему, не в силах подняться, стоял на четвереньках. Узрев приближающегося лекаря, Зола поднял глаза, надсадно прохрипел:

– А все-таки нам удалось. Хотя... на мгновение я усомнился...
– руки мага подогнулись, он мягко завалился на бок.

Вскоре, после того, как Дерн закончил, Зола пришел в себя, сразу же попытался встать. С третьей попытки поднявшись на ноги, маг неверной походкой двинулся к лежащему в центре комнаты трупу, нагнувшись, вырвал посох из закостеневших пальцев.

Шестерня покачал головой, сказал восхищенно:

– Обобрать противника - благое дело. Но вот так, мародерствовать едва оторвавшись от постели...

Зола сказал назидательно:

– Следует отличать бездумную жажду обогащения от насущной необходимости.

– Конечно, конечно, - Шестерня растянул губы в понимающей усмешке.
– Я тоже, как взгляну на бесхозное, так вот прямо и чувствую эту самую необходимость.

Не обращая внимания на скалящего зубы пещерника, Зола продолжил:

– Я без посоха, как другие без рук...
– подумав, добавил, - и без ног.

Закрыв глаза, маг возложил на рукоять обе руки, и, словно подтверждая сказанное, черные пятна на лице начали стремительно бледнеть, сменяясь румянцем, спина выпрямилась, а ноги перестали дрожать.

Глядя на превращения, Мычка покачал головой, сказал уважительно:

– Похоже, посох у нашего противника не простой.

Глубоко вздохнув, Зола открыл глаза, легко повел плечами, прислушиваясь к телу, произнес:

– Не представляешь насколько. Я вообще удивляюсь, что он с нами стал разговаривать, а не смахнул, едва вошли.

Шестерня пожал плечами, хмыкнул:

– Видать переоценил себя. Со многими такое бывает, пока не получат на орехи.

Зола покачал головой:

– Только не этот. Ведь мы ударили первые, а в результате...
– он покосился на недвижимо лежащую подземницу.

Вершинник чуть заметно нахмурился, сказал с досадой:

– Мне кажется вы забыли, кто нанес решающий удар.

Зола покачал головой, сказал с грустью:

– В том и дело, что не забыли. Но боюсь, что это произошло лишь потому, что Темновик не ожидал удара от ученицы. Возникни у него хоть тень сомнения в ее преданности...
– он развел руками.

Тело девушки дернулось, изогнулось дугой. Вскрикнув, подземница резко села, темные глаза распахнулись, заполненные болью, невидяще уставились в пространство, но спустя несколько мгновений боль отпустила, а взгляд стал осмысленным. Лицо Себии исказилось страданием, Взглянула на тело мага, Себия прошептала со страданием: