Грейс. А мне нравится. Ты моя лучшая подруга, а я тебя бог знает сколько не целовала.

Конни. Перестань, говорю. Оставь меня в покое.

Грейс. Ты меня считаешь дурной женщиной. В этом все дело?

Конни. Вовсе нет. Просто не нравится. Детские игры какие-то.

Грейс. Пусть так, но по крайней мере от этого никому не плохо.

Конни. Правда? Ладно, мне пора.

На следующий день разговор имел продолжение дома у Конни.

Конни. Ну, как там подготовка к параду?

Грейс. Полным ходом, ничего похожего в графстве не было. Сегодня я говорила с губернатором, он собирается почтить нас своим присутствием.

Конни. A-а, этот жирдяй.

Грейс. И его очаровательная женушка тоже будет. Из этого следует, что до политиков слухи о моем падении не дошли.

Конни. Может быть. Вряд ли миссис Дункельбергер знает в лицо больше двух жителей Форт-Пенна, и вряд ли больше, чем двое, знают ее.

Грейс. Пожалуй. А как там в Красном Кресте?

Конни. Да как обычно. Честно говоря, Грейс, лучше бы тебе быть там, чем заниматься этим грандиозным праздником у себя на ферме.

Грейс. Почему?

Конни. Потому что тогда, если бы ты каждый день там появлялась, о тебе бы меньше сплетничали. Естественно, когда я рядом, дамы не так язычки распускают, но уши-то у меня есть. Противно, честно говоря. И если бы ты была поблизости, они бы приумолкли.

Грейс. Ну, сплетни пошли как раз, когда я начала подготовку к фестивалю. Плохо, конечно. То есть плохо, что меня там нет, но тут уж ничего не поделаешь. А сегодня разговоры были?

Конни. Были. Не знаю, о чем именно, но когда я появилась, дамы за одним из столов разом умолкли, а это значит, что речь шла либо о тебе, либо обо мне.

Грейс. И кто же болтает?

Конни. Все.

Грейс. Мои подруги?

Конни. Естественно. Они ведь между собой сплетничают. Что с того, что вы знакомы всю жизнь? Разве из этого следует, что девушки будут держать рот на замке, если такая история случится?

Грейс. Наверное, нет. Если бы я узнала, что кто-нибудь вроде Мэри Уолл трахается с Эмлином Дитриком, с удовольствием бы посплетничала.

Конни. Что за ужасное слово.

Грейс. Да ну? Хочешь еще что-нибудь услышать? А то я много слов знаю.

Конни. Знаю. Я тоже знаю, но уже сколько лет не слышала их от тебя, с тех самых пор, как мы узнали, что это значит.

Грейс. Да? Ну а я не прочь загнуть и даже целый залп выдать, особенно когда думаю о своих никому не нужных засохших подружках.

Конни. Надо полагать, и я вхожу в их число?

Грейс. Ничего подобного, если бы я так думала, вообще не заговорила на эту тему. Я знаю, что ты совсем не девственница…

Конни. Ничего ты не знаешь.

Грейс. Точно, точно, в какой-то момент с кем-то ты перешла положенную границу, пусть даже и не сказала мне ни слова. Думаю, что во время своих поездок в Нью-Йорк и Филадельфию ты неплохо развлекаешься. И ничуть бы не удивилась бы, если б узнала, что все эти годы ты водишь шуры-муры с Полом Райхельдерфером.

Конни. Пол Райхельдерфер! Да такой громила раздавить может.

Грейс. Не надо корчить из себя недотрогу, Конни. Давить тебя нужды нет.

Конни. Ой.

Грейс. Вот-вот, ой. Ладно, зашла-то я вот зачем. Я думала о нашем вчерашнем разговоре, то есть чтобы Хэм поговорил с моим согрешником.

Конни. Не надо ерничать, Грейс. Дело серьезное.

Грейс. Знаю, что серьезное, но разве ты не слышала, что люди, бывает, шутят на пути в операционную? Хорошо, я всего лишь хотела сказать, что не стоит Хэму ничего говорить Роджеру Бэннону. По крайней мере сейчас.