При следующем шаге взяла оторопь. Может, и вправду не он? Не мог же он тогда хладнокровно наброситься... или же это страх перед неминуемой расплатой?

– Я долго искала тебя... ты заплатишь за то, что сделал!

И тут его глаза широко раскрылись. Он понял... понял! Больше сомнений не осталось.

– О... Вижу до тебя начинает доходить.

Я... смаковала этот момент. Все больше и больше животное наслаждение овладевало душой. Как тогда, когда обхватила короткую шею Вити мохнатой рукой.

– Послушай... то, что произошло в лесу...

Парень поднял руки, будто я его арестовывать собралась. Меня это развеселило, но после в запале вырвался рык:

– Заткнись!

Вышло громко. И пугающе.

– Ты даже не понимаешь, что сделал! Из-за тебя погибла моя семья, тварь!

Однако, вместо страха я увидела в глазах парня лишь боль. И сожаление... такой искренности никогда не удавалось найти в людях вокруг. Разве что в брате. Нет, не нужно сомневаться. Парень играл. Хотел спасти свою шкуру.

– Ты что... осталась в полнолуние в городе?

Стоило попытаться вновь приблизиться, как новый вопрос поставил в тупик. Причем здесь полнолуние?

– Может, я и виноват в том, что укусил тебя... Но... Своих родителей ты убила сама...

Подонок! Я уже не помнила себя. Выпущенные когти оставили глубокие порезы на бледном болезненном лице, а сам парень подлетел и ударился затылком о сучок дерева. Ох, этот чарующий запах свежей крови... кровь волка совсем не то, что звериная... или даже человеческая.

Дальше схватка должна была превратиться в резню, но парень лишь принял истинный облик за пару мгновений и не спешил нападать. Наверняка больно вот так перекидываться, но я не думала об этом. Внимание приковали желтые глаза...

Будь мой враг смелее, то попытался бы воспользоваться замешательством. Но вместо этого мы стояли друг напротив друга, угрожающе рыча. У него получилось в разы лучше...

– Какие мы грозные...
– стало ответом на выходку волка, от которой душа ушла в пятки.

Важно сохранить лицо... не дать страху парализовать... не дать увидеть страх... в конце концов, это лишь сон, смерть ничего не изменит.

И я дала волю ненависти.

– Но ты просто так не умрешь. Сначала я тебя искалечу... А пока ты будешь валяться, убью твоих родителей. И тогда ты действительно поймешь, что натворил...

Черные когти пронеслись в добром метре от меня. Волк ранен, правое плечо совсем не слушается. Подивившись своей реакции, я подрезала когтями бок врага, но снова замешкалась, не так поставив когтистую ногу на снег.

И настал конец. Кулак, прилетевший по волчьему носу, показался цветочками по сравнению с неумелыми оплеухами. Боль вновь ушла на второй план, сменившись ненавистью к собственной слабости. Все попытки защититься закончились, когда чем-то перебили горло и бросили валяться на снег.

Когда-то, подравшись давно с одной из девчонок, чувствовала нечто подобное. Хорошо тогда приложили... с тех пор била наверняка. А теперь... даже непонятно, чего ожидала. Он огромный, массивный... сильный... пусть и сам не знает, насколько.

– Мне... жаль... Я не хотел этого... я сам не знал, что будет в первое полнолуние... Вот и ушел из дома... Чтобы пережить его.

Как же он жалок... сам едва не плачет. И я вместе с ним. Неужели вся эта история - лишь череда нелепых случайностей? Не может быть такого... но зачем тогда эта исповедь? Почему бы просто не убить?

– Я не контролировал себя... Зверю невозможно сопротивляться в этот момент. Ты сама это испытала.

– Хватит оправдываться...
– я с хрипом еле-еле перевернулась на другой бок.

Нельзя ненавидеть его сильнее, чем сейчас. Я ожидала безжалостного врага, хладнокровного убийцу. А он... такой же, как я.

Еще хуже, чем с Витькой. Попытаться убить волка после - это попытаться убить саму себя. Ничего не изменится.

Его слабости - мои слабости. Его горе - мое горе. Нет ничего хуже, чем оказаться родственной душой с отребьем. Проклятье, да волк больше похож на отчима! Такая же размазня!

– Я виноват! И признаю это!

Не унимался...

– И что с того?! Ты трусливая тварь. Увидел меня, истекающей кровью... И сбежал!