— Все входы и выходы находятся под надежной охраной вооруженных бесстрашных, везде видеонаблюдение. Но есть один способ… крыша.

— Что там? Она открыта, с нее можно спрыгнуть? — шестеренки в моем мозжечке закрутились в усиленной скорости. Ну держитесь… еб*нные комбинаторы, только дайте мне малюсенькую возможность и я устрою вам революцию…

— Я открою люк. Ты бесстрашная, значит сможешь перепрыгнуть на соседнее здание. А сейчас отдохни немного, я скоро вернусь. — укол с регенирирующей сывороткой и он удалился.

И вот я снова одна лежу в чистенькой палате и отрешенно пялюсь в ослепительно белый, как снег, потолок, а в душе какая-то не то что кромешная пустота — бездонная бездна. Все как в каком-то дурном сне… Война, смерть, боль… Эрик… Я же любила тебя, отчаянно любила. Я бы жизнь за тебя отдала, я молилась за тебя… Не раздумывая пошла бы за тобой на край света, прыгнула бы в горящую преисподнюю… Предатель!

«Веди себя хорошо, уповай на верность Максу и Бесстрашию» — ага, суки, обязательно. Разве это Бесстрашие? Мы защитники, мы воины, а не куча беспринципных душегубов. Ну как-же ты мог? Ты же всегда был настоящим бесстрашным, ты никогда и ничего не боялся. Ты же был истинным лидером! НЕНАВИЖУ!!!

От бессилия я утыкаюсь лицом в подушку и жалко рыдаю, взахлеб, навзрыд, кусая хрустящую, накрахмаленную наволочку. Истерику не сразу получается остановить. Боже мой… а я тебе верила, я в тебя верила! Лежала испуганная, с разодранной в клочья душой на грязном полу вагона и скулила, звала… А ты… Отворачиваюсь к окну и равнодушно слежу за неспешно ползущими по небу облаками. У меня ничего не осталось в душе, кроме нестерпимого страдания! Ничего! Ты все растоптал, раздавил, предал, в сердце словно входят тысячи раскаленных игл. Как-же мне горько, совсем невозможно, ах, ну почему так мучительно…

Дин возвращается через час, осторожно подходит, неторопливыми и размеренными шагами. Холодный и бесстрастный, как всегда. Перегибается через спинку кушетки, делая вид, что проверяет мои конечности на наличие травм, а в зажатой ладони сверкнул шприц. В тоже мгновение в мою ногу вошла тонкая игла…

— Антидот, — одними губами объяснил он. Черт, еле удержалась чтобы не вздрогнуть от боли. Слабачка.

Потом мне выдали целый поднос еды. Фу-у-у, брокколи… Брат только усмехается, видя мою скорченную физиономию. Знает, что не перевариваю я эту вкуснятину. Но мету все, что дают, нехрен тут голодовку объявлять. Желудок набиваю под завязку, что аж дышать трудно. На десерт горсть таблеток. Ой, мамочки, только бы все донести до допросной. Надеюсь лидеры еще не ужинали, паскуды. Приятного вам аппетита, ублюдки долбанные.

Мужчина снова осматривает мою голову и удовлетворенно кивает, но пластырь переклеивает, скрывая подживший рубец.

— Выход на запасную лестницу в левом крыле здания. Люк открыт, собрал тебе рюкзак, он на крыше. — опять тихие слова. — Оружие я достать не смог, но вот… — Дин с ловкостью фокусника сует мне в высокое голенище ботинка зачехленный скальпель. Ох*еть, вот хоть какое-то, но все-таки оружие. Прекрасно. — За тобой скоро придут, удачи сестренка. Не подведи меня. — Господи, ну как-же хочется его обнять и уткнутся носом в грудь. Спасибо тебе, спасибо, что веришь в меня. Мне так важно, чертовски необходимо чтобы в меня кто-то верил. Значит есть еще надежда, она есть… у меня все получится!

— Дин… спасибо, я люблю тебя! — тихо-тихо. Твою мать, да не улыбайся ты идиотка.

— Знаю, я тоже. — развернулся и ушел не глядя на меня. Заледеневшая в венах кровь вскипела и ухает в висках, выдающие пируэты тонкие пальцы сжимаю в кулаки. Пора…

Вскоре за мной пришли, Ричард. Слава богу, что не Эрик… не удержалась бы, пырнула скальпелем. Подхватив меня под локоть, сжав как в тисках руку он не говоря ни слова просто потащил меня по коридору. Дин стоял у стены и глазами указал на нужную мне для побега лестницу, серые глаза источали такое не виданное мной раньше тепло и тревогу. Волнуется? Прощается? Переживает? Ничего, я справлюсь и мы еще увидимся. Я еще обниму тебя, сильно, до хруста костей, обниму… Ты только верь в меня, не сомневайся, ну пожалуйста, прошу… Я смогу!

Но видимая уверенность вмиг перерезала хлынувшая волна разочарования, его так много, оно остро вибрирует, так давит изнутри… там по-моему что-то сейчас лопнет как минимум… От спокойствия ни следа не осталось. Когда мы свернули в другой коридор, у окна стояли Ворон и Вайро. От одной мысли, что они оказались в сговоре с Эрудицией, просто неудержимо хотелось кричать, на всю мощь своих легких, до полной хрипоты. Нужно сдержать свой бешеный вой отчаяния, до крови прикусываю губы. Ну как-же так, и вы… шкуры продажные, ненавижу!

Заметили, Ворон растерянно прячет взгляд толкая плечом злыдня и указывая на меня, а губы безмолвно шепчут привычное «Крошка». Плюнуть бы вам в рожи, бл*ди, да нельзя, нужно играть хорошую девочку. Ричард, заметив что я сбилась с шага, встряхнул меня так, что пришлось придерживать ладошкой свой рот, чтобы не провести диверсию намного раньше. Мысленно отсалютировав мужчинам самым волшебным символом из трех пальцев я только гордо вскинула вверх подбородок. Пошли все на йух, мне не страшно. Мне больше не страшно, я не боюсь… И слов больше нет, чтобы это выразить. Кончились. Сейчас самое главное — сосредоточится, смотреть в оба и не упустить свой единственный шанс. Давай детка, где твои грустные и преданные глазки? Самое время активировать режим «Сокровище»…