Сажаю ее в кресло, пристегиваю ремни. Дура, ну почему ты не сопротивляешься? Дай мне повод вырубить тебя, а там придумаем что-нибудь! Где моя отчаянная девочка, бесстрашные не сдаются, помнишь? Почему ты сдалась, идиотка? Что с тобой такое? От отчаяния вкладываю в удар больше силы, чем бы мне хотелось. Правый глаз стремительно заплывает. Меня пробирает до костей от злости и разъедает ядовитыми язвами. Смотрите, суки, вы ведь этого хотели? Точно знаю о камере над креслом, но, скорее всего, есть еще не одна скрытые. Эрудиты, они такие, дай только подсмотреть.

— Попробуй только дернуться, вырублю, поняла? — кивает. Что ты поняла, тупка? Это тебе руководство к действию, а не предостережение, бл*дь.

Неа, сидит, будто уже махнула на себя рукой. И нафига проводить всю эту инициацию и прочее, если при первом же замесе молодые сливаются почем зря.

— Я буду задавать вопросы, а ты на них отвечать. В камеру не смотреть. – Да, да, девочка, нас снимает скрытая и не скрытая камеры, улыбнись. Твою мать. Хоть это-то поняла, нет? О, вижу поняла, ресницами хлопает. Ну ладно, давай дальше. — Если будешь отвечать быстро, правдиво, а, главное, достоверно, бить больше не буду, и, вообще, не буду делать больно. Ты ведь знаешь, как я могу делать больно? Сама видела. — злобно смотрит, уже лучше.

— Вопрос первый: (Какого х*я ты сюда приперлась?) Что произошло, когда ты очнулась после моделирования?

— Я очнулась посреди Отречения, с оружием, вокруг бесстрашные, тоже с оружием. Члены фракции Отречение на улице, построены вдоль домов, вокруг много трупов убитых. Никто ничего не понимает. Кто-то из отреченцев пробил мне голову. Завязывается перестрелка, мы отстреливались, потому что в нас стали стрелять свои. Никого из командующего состава не было, вокруг хаос и неразбериха. Ала убили… он меня закрыл собой от пуль. — всхлипывает. Жалко долбанного сопляка?! — Потом меня нашла Суно, вокруг стреляли, нам пришлось ползти к железной дороге, хотели уехать в Бесстрашие… Суно ранили, она умерла в поезде. Она так и лежит в этом чертовом вагоне. Потом я вырубилась. Когда очнулась мне было очень плохо, голова кружилась. Поезд стоял недалеко от Эрудиции и я пошла на автопилоте искать командиров или хоть каких-нибудь людей, в надежде, что мне что-нибудь объяснят. Возле Эрудиции меня схватили бесстрашные и посадили в камеру. Больше я ничего не знаю.

— Ячейку.

— Что?

— Ничего. Так. А где Фор и его девка?

— Я не знаю где Фор, где Трис не знаю тоже.

— Что ты знаешь про сопротивление?

— Какое сопротивление?

— Не строй из себя дуру. Ты с ними все время терлась, они не могли тебе не сказать.

— Эрик, я не понимаю что, вообще, происходит. Почему мы в Эрудиции, почему я оказалась посреди Отречени…

Подхожу к установке, врубаю самую малую мощность. Ее тело на кресле выгибается, но не сильно. Черт, где сил на все это взять?

— Больно? Еще раз задашь вопрос и раскроешь хавальник без разрешения, будет больнее. — говорю равнодушно, но черт знает чего мне это стоит, вот ведь дерьмо! И надо было так вляпаться!

— Ты можешь убить меня прямо сейчас, можешь до смерти замучить, но я просто не знаю ничего. НЕ. ЗНАЮ. НИЧЕ…

Пускаю ток. Той же мощности, хотя ручку покрутил типа. Интересно поймет или нет. Ну же, мелкая, ты же умная, тебе ведь не отшиб страх последние мозги, давай, выгнись посильнее. Под Сэмом небось хорошо выгибалась? Еб*ный Сэм, сука бл*дская. Неа, не поняла, похоже.

— Второй вопрос: (Как бл*дь из всего этого выбраться? Клянусь, если выберемся, лично вложу тебе пистолет в ладошку, пристрелишь и забудешь.) Какова твоя роль в сопротивлении? Где ваша точка дислокации? Кто у вас лидер?

Молчит. Только смотрит злобно.

— Отвечай, иначе будет ЕЩЕ больнее, ЯСНО?

Молчит. Ну ладно. Тест на понятливость. Пускаю ток, все той же мощности, но тем, кто смотрит в монитор этого знать необязательно. Сначала смотрю, терпит. Потом гляжу — дошло. Выгнулась, застонала. Черт, черт, черт, не стони так сладострастно, дура.

— Я предупреждал что будет больнее. Отвечай.

— Я ничего не знаю и не понимаю. — взгляд стал доверительный. Поняла, что не собираюсь ее убивать. Ну и на том спасибо тебе, милая. Я-то, конечно, урод. Сначала ебу, потом в топку, ага.

— Неправильный ответ. — Пускаю ток. Вот молодец, закричала, даже слюну пустила. Откуда у нее столько, интересно? — Повторяю вопрос. Какова твоя роль в сопротивлении? Кто лидер сопротивления?

— Повторяю для тех кто… не понимает. Не знаю ни про какое сопротивление. И уж тем более ничего не знаю про лидера.

Смотрю на нее внимательно, ловлю взгляд. Ага смотрит, читай по губам, девочка: «Сейчас я тебя вырублю». Опустила ресницы, поняла, умница.

— Я разрешал огрызаться, дрянь! — Бью по голове. Сильно. Маленькая теряет сознание. Стараюсь не вздыхать глубоко. Короткая передышка. Слышу шаги, неа, не будет передышки.

— Ну что тут у вас? — Макс. Не верит, сука. Я даже знаю что будет дальше.

— Похоже, она ничего не знает, Макс. Слишком тупая, ей не доверили ничего. Вон, вырубилась, я вроде и не сильно ее приложил.