— Я все помню, Вайро. Но я также отдаю себе отчет в том, что-то, что я делал последний месяц…

— Все, кто сейчас тут стоит, были под моделированием, лидер. Все! И никто, ни одной еб*ной минуты не помнит, что он делал в это время. Мы там поливали огнем своих же товарищей, мы убивали тех, с кем делили кров и хлеб всю свою жизнь. И никто ничего не помнит. И никому в голову даже не пришло обвинять в этом кого-то из нас. Виноват тот, кто сотворил с нами такое. Что сделала с тобой эта гребанная эрудированная сучка, мне даже представить трудно. Но я верю этому эрудиту, и знаешь почему? Мы, как никто, знаем тебя, мы видели тебя в таком экстриме, в котором проявляется вся человеческая сущность. Ты ни разу не подставил нас, не предал в бою, ты спасал нас и вытаскивал. Нас это связало сильнее любых уз, и если ты думаешь, что хоть кто-то из нас сможет после этого убить тебя, ты очень меня огорчишь, лидер.

— Я не смог сопротивляться… Я отдал эрудитам карты, они нашли вас…

— Так! — Вайро хватает меня за ворот куртки и со всей силы впечатывает в дерево. Его девица вскрикивает и подбегает к нам, но подойти боится. — Похоже, без мордобоя ты в себя приходить отказываешься. А ну, пришел в себя, быстро! — он еще раз встряхнул меня так, что голова ударилась об дерево довольно ощутимо. — Перестал лепетать, как трепетная барышня! Не смей, слышишь, ты, не смей лишать нас всех надежды на то, что ты вытащишь нас отсюда!!! Никто, даже близко, себе представить не может, что делать дальше! Мы все пережили артобстрел, для того, чтобы нас по одному переловили и поубивали, потому что наш лидер сопли на кулак наматывает? Ты в своем уме?

— Хватит на меня орать, Вайро! — я отпихиваю его от себя, в конце концов я готов умирать, а не терпеть ор. Линн немедленно оттесняет его от меня, опять берет за руку. — Я отдаю себе отчет в том, что под моделированием я делал вещи, за которые заслуживаю смерти. Также, отдаю себе отчет, что никогда бы не сделал ничего подобного в своем уме. Дороже и важнее вашей веры в меня и вашей поддержки у меня ничего нет, парни.

— Я думаю всем нам пришло время платить по счетам, лидер. Ты не давал нам сдохнуть десятки раз, мы не дадим сдохнуть тебе ни с х*я сейчас. Так парни?

— Да, бл*дь, сделал и сделал, ясно-понятно, что в нормальном состоянии не делал бы ты ничего такого — вступает Джойс. — Мы тоже были под моделированием, положили кучу народу, в том числе и своих. Это все сучка Джанин со своими экспериментами…

— Мы с тобой так или иначе, несмотря ни на что, в любом случае. Ты раньше нас вытаскивал из жопы, и вытащишь сейчас, и еще не раз, я уверен. Ты нужен нам, лидер, — вставляет свое слово Ворон.

— Вот вы здесь п*здострадания развели, ох*еть просто, – ну, куда уж без крепкого словца Сани. Подходит ко мне, смотрит снизу вверх. Только бы драться не начала. — Ты сколько за свою жизнь людей угандошил, а, лидер? — легонько толкает меня в плечо, — и что, каждый еб*ный раз, ты топил себя в соплях по этому поводу? Давай уже, вспоминай, в каком месте находятся твои железные яйца и кончай разводить тут х*йню! — Ухмылку прятать не получается совсем. Ну надо так…

— Сани, прекрати…

— Да, ладно, Ворон, все нормально.

— Ну вот, и улыбка у тебя нормальная, совсем даже человеческая, а ты говоришь «монстр», «монстр». Сукин ты сын, а не монстр! Бросить нас удумал, блядь, а вот х*й ты угадал! Да я лично любого пристрелю, пусть только попробует замахнуться! Если кто и придумает, как выгребать из этой всей х*йности, так это ты. Мы верим в тебя настоящего и всегда верили. Ни на минуту не сомневались.

Я, вот честно, совершенно не знаю, что с этим счастьем делать. Меня эта девица просто в ступор вгоняет. Она еще раз пихнула меня в плечо, мазнула по мне хвостом и пошла к Ворону, который уже не просто сверкал на нее глазами, а лопался от гнева.

— Насчет карт, — подошел к нам Эдвард, — можно, конечно, предположить, что Сэм прям вот на чемоданах сидел, но если с момента убийства Кана до нападения прошло всего дней 10-12, твои карты ему помогли, если только удостоверится. Он и раньше знал где мы, скорее всего, ты прав, на лазутчике был датчик слежения. Все может быть, конечно, но если бы он узнал о полигоне только из твоих карт, то сначала послал бы разведку все проверить, а уж потом бы пригонял свои ракетные системы.

— И малявку мы вытащим, лидер, уж не оставим ее, заразу, в Эрудиции, не сомневайся даже! — сказал Джойс. — Она полезла, конечно, куда ее не просили, но она всех нас предупредила. Мы тоже у нее в долгу, у занозы!

— Ладно, парни, вашу позицию я понял. Мне очень важно, что вы верите мне, вы даже не представляете насколько. — Жму руки им всем по очереди. Они хлопают меня по плечу. — Теперь, я точно в порядке.

В некотором отдалении стоят Итон с блондинкой. Ссорятся вроде. Итон размахивает руками и орет, блондинка стоит скрестив руки на груди и отвечает. Я отсюда не слышу, о чем они спорят, но ясно, что, скорее всего, обо мне. Вайро усмехается, глядя на парочку. И тут мы все слышим довольно громкое:

— Ну почему ты такой баран, Тобиас? Вот все поверили, кроме тебя, это о чем-нибудь говорит вообще? Или ты самый умный? Какой резон Мартину-то тебе врать? – О, оказывается у блондинки и голос есть. Чем больше живу…

Ко мне идет Итон, злой. Идет отмеряя метровые шаги. Я оборачиваюсь к нему, командиры тоже.

— Не знаю, какое там у тебя было моделирование, но Салли я тебе никогда не прощу, понял, урод? Ты ее своими руками застрелил, я сам видел. Когда она пропала, я приехал в Эрудицию искать ее, я видел тебя и ее там! Ты наставил на нее пистолет! Так что можешь тут не изображать невинную овечку, ясно?