И утром подъём по будильнику в восемь. Что за отцова блажь отправлять меня к месту службы в субботу? Новую жизнь принято начинать с понедельника: бросать курить, соблюдать диету, бегать по утрам. А уж идти на новую работу с понедельника сам бог велел. Почему суббота? Можно было ещё пару дней дома побыть.

– Свято место пусто не бывает, займут. Мне обещали придержать его до субботы, - не мне, матери объяснил он.

О как! Знать популярное местечко, а я и не слышал о таком. Даже самому любопытно стало.

Оказалось, что мама тоже собралась с нами:

– Я должна своими глазами видеть, где будет жить мой сын, - тоном, не терпящим возражений, завила она.

Когда она так говорила, с ней даже отец опасался спорить, несмотря на свои генеральские погоны. Поехали вместе.

Даже из Черёмушек на трассу М4 выбирались больше часа. Пробки. Июль, суббота, все, кто не смог выехать из города в пятницу, сейчас спешили на дачи. После МКАДа пошли ходче. И так ещё минут сорок. Как-то я прозевал на каком километре, отец свернул на второстепенную дорогу и въехал в лес. Минут пять, не больше, путешествия среди елок, затем выбираемся на открытое пространство. Справа-слева от дороги метров на триста раскинулись вполне возделанные поля. Как-то необычно видеть такие в Подмосковье. Прежние сельхозпредприятия давным-давно разорились на пути из социализма в капитализм, земли их попилены на дачные участки или на корню распроданы нуворишам. А местный колхоз, глядя на подрастающую кукурузу, похоже ещё жив.

По обе стороны от дороги стояли весёленькие молодые берёзки.

– Вот куда за грибами стоит съездить, - со знанием дела говорит отец.

Можно подумать, что грибник. Ни разу не помню, чтобы он хоть один подберёзовик или сыроежку домой принёс, всё больше мать с рынка.

– Среднерусская, сердцу близкая, подмосковская сторона, - задумчиво произносит мама.

Чувствовалось, что она немного нервничает, всю дорогу молчала. На неё это было непохоже. Обычно в совместных поездках она донимала отца разговорами.

– Фет?
– уточняю у неё я.

Мне всё равно, кто написал эти строки, говорю просто так, чтобы разговор поддержать.

– Визбор, - с укоризной поправляет мама словно я, воспитанник 21 века обязан знать бардов конца зрелого социализма.

– А мне нравится, - бодро восклицает отец, - Природа привычная, не голый Север и до дома рукой подать. В таких местах и дача не нужна. Будем вот к Славке на выходные приезжать. А, мать? Смотри берёзки здесь какие. На обратном пути надо будет веников для бани наломать.

– Наломаешь, - ткнув мужа в бок, с угрозой произносит маманя.

Отец замолкает. А мне смешно. Никогда не женюсь, особенно на командирше.

Поля и дорога впереди пересекались лесопосадкой, один конец которой упирался в реку, другой - в лесной массив. В центре её, прямо на дороге располагался пост ДПС. В этом месте? На второстепенной дороге? И тем не менее шлагбаум и три большие буквы "ДПС" на одноэтажном здании свидетельствовали об этом. Если это обычный пост ГИБДД, то поглядеть бы на того умника, что решил узаконить его здесь. Ну, а если принять во внимание намёки отца, то его нахождение здесь логично, хотя охрану должны были бы вести военные.

Подъезжаем ближе. Проезд через пост наполовину загораживала грузовая Газель. Один из гаишников тщательно досматривал её. Худенький смуглолицый водитель Газели терпеливо ожидал, пока закончится проверка. Необычно. Как правило, хачики откупаются и катят по зелёной. Другой Гаишник, почему-то с Айпадом (!) в руке, приказывает отцу остановиться. А вот это совсем чудно. На папаниной машине такие номера, что даже гаишные "полканы" не рискуют тормозить его, а эти совсем страх потеряли, палочкой в нашу сторону машут. Удивительно, что отца это нисколько не коробит, без чертыханий и нервоза он останавливается. Гаишник подходит к машине, дожидается пока опустится дверное стекло со стороны водителя, затем отдает честь, представляясь:

– Старший лейтенант Свиридов. Интересуюсь целью вашего визита.

Отец послушно, словно перед ним сейчас не простой лейтенант, а по меньшей мере главнокомандующий, сообщает:

– Везём нового участкового к месту прохождения службы.

– А, - улыбается гаишник и заглядывает в салон, где отыскивает глазами меня. Затем он смотрит в свой Айпад потом опять на меня, словно сличает по фотографии. Продолжаю удивляться. С каких это пор гаишники на дежурство стали выходить с подобными гаджетами. На службе такие им не положены. А с личным, даже при хорошем калыме только идиоты ходят. И тем не менее. Лейтенант водит по нему пальцем, затем одобрительно кивает:

– Проезжайте. Это хорошо, что в посёлке новый участковый будет, а то Кузьмич, похоже не выкарабкается.

– А что с ним?
– беспокоится мама, - Ранен?

– Господь с вами, - гаишник кажется чересчур улыбчивым, - Какое ранение? Откуда? Тихо здесь. Участковому сердце прихватило. В этот раз серьёзно, если в районную больницу отвезли.

Сзади нетерпеливо засигналили. Все мы невольно оборачиваемся. За нами бампер в бампер стоял затонированный черный джип с мигалкой на крыше. Я и не заметил, как он подъехал. За ним ещё один, чуть меньше и скромнее, как и положено сопровождающим в свите. У отца тоже мигалка имеется, но перед поездкой он её снял. А этот сзади нарочно выпячивает символы власти - мигалку, пропуск куда только можно и требовательный кряк спецсигнала.