С первого взгляда Матвеев мне понравился: лет сорока, высокий, спортивный, в хорошем костюме и с короткой стрижкой, выдающей в нём бывшего военного.

– Геннадий Александрович, - первым представляется он, протягивая руку для рукопожатия.

Отец просто поздоровался. Я в свою очередь тоже назвал себя:

– Бирюков Вячеслав ... Михайлович.

– Давай сразу расставим точки над "i", - предлагает замглавы, - Кое-что тебе у нас покажется необычным. Тут привыкнуть надо. Люди у нас особые, в большинстве своем талантливые, даже очень. Кое-какие поступки или что-то в манере их поведения поначалу покажутся тебе странными.

– У каждого свои тараканы в голове, - замечаю я, стараясь выглядеть умудрённым жизнью.

– Не без этого, - подтверждает Матвеев, - Гениям многое прощается. Ты в курсе, что Эйнштейн ходил без носков и Шиллер мог творить лишь когда на его столе лежали гнилые яблоки?

Удивлённо мотаю головой, а Матвеев продолжает:

– Обычные мерки к гениям не подходят. Так, что ты не спеши с выводами. Если что, не стесняйся, спрашивай.

– Село с гениями?
– хмыкаю я недоверчиво.

– Село это там, где стоит церковь со звонницей. У нас церкви нет. Большинство наших - безбожники. Для остальных соорудили часовню. Хочешь дома молись, хочешь туда ходи.

– И что, здесь на самом деле учёные живут?
– уточняю я.

– Что ты имеешь в виду, должность, запись в трудовой или состояние души, потребность творить?

– Наверное последнее.

– Тогда здесь они.

Слегка тушуюсь:

– Никогда не слышал об этом месте. И какое-то странное название у него "Царёво". Название дореволюционное, а домики вроде современные.

– Названию лет двадцать не больше. Раньше это Ильинка была, самая что ни на есть Зажопинка среднерусской стороны. Так наши шутники его в "Царёво" переименовали.

– Официально?
– удивлённо поднимает бровь отец.

– Конечно, по всем правилам, с общим собранием, подачей заявки, до республиканских властей дошли. Когда они чего захотят, добиваются.

– А почему "Царёво"?
– мне здесь всё любопытно.

– Разные я слышал интерпретации, и ты услышишь. Какая понравится, такую и примешь.

– А Обитель Неудачников?

– Есть и такое название этому месту. Мне оно не очень нравится, хотя суть верна - в основном живут здесь таланты, которым в жизни не повезло.

– Инвалиды?

– Зачем же так? Вполне здоровые, только их слава стороной обошла. Чуть-чуть им не хватило до известности и признания.

Видимо лицо мое скисло враз, потому замглавы спешит пояснить:

– Не стоит неудачников отождествлять с никчёмными людьми. Я своих подопечных ни на каких других, даже трижды золотых, не променяю. Неудачник - чаще всего тот, кому совесть не позволяет карабкаться к вершинам успеха по чужим головам.

– Интересная трактовка, - роняет отец.

Матвеева это нисколько не сбивает:

– И поверьте, к большинству наших жителей это относится в полной мере. Порядочность не подталкивает вверх, скорее наоборот, если оценивать по уровню благосостояния. Наши гении, они как дети, а детей нужно защищать. Вот ты и будешь Вячеслав Михайлович, в силу своей должности защищать их от хамства и других неприятностей нашего бытия. Короче, за тобой порядок на вверенной тебе территории.

– А сколько здесь жителей?
– интересуюсь.

– Чуть меньше тысячи. Уголовников и шпаны нет, справишься. Только не вздумай пить с местными. Каждый захочет выпить с участковым, поверь. Не поддавайся. Прошлый раз, когда наш Кузьмич приболел, прислали нам одного, выпускника артиллерийского училища. Здоровенный малый, о лоб молочных поросят убивать можно. Так он за полгода спился вчистую. Не нарочно, с людьми хотел сблизиться, своим стать.

– Понял, - киваю.

– Пока жить будешь у Ольги Семёновны, улица Мичурина, дом четыре. Поезжайте сразу, обустраивайтесь, она вас ждёт.

– Чего там?
– недоумеваю, - Я рассчитывал на отдельное жильё, по крайней мере на комнату в общежитии.

– Готовить себе тоже сам будешь?
– ухмыляется Матвеев, - Столовая у нас, слава богу, имеется. А по утрам и вечерам? Яичницей да пельменями спасаться? Надолго ль хватит? Если не хочешь к сорока годам лечить язву, не возражай.

Молчу. Не начинать же в самом деле службу с приверед? Ладно, пусть будет так. Там дальше разберёмся. Замглавы принимает моё молчание за безоговорочное согласие.

– То-то, - удовлетворённо говорит он, - Семёновна и приготовит, и, если надо, подстирает. Пока жены нет, молодому человеку всегда с бытом проблема.

Отец улыбается словам Матвеева. Похоже, ему это нравится.

– Да, - продолжает инструктировать Геннадий Александрович, - Хоть ты официально и числишься за МВД, фактически подчиняться будешь только мне. Наш глава поселкового совета в дела особо не лезет. Проявляй уважение к нему, но ни во что не посвящай, отчитывайся только мне.

– Так точно.