Променад мой заканчивается у околицы. Дальше - поля, фермы и в стороне, вплотную к лесу - консервный завод. За ним лес. В те края наведаюсь в следующий раз. Надо же себя чем-нибудь занимать. Пока гулял (патрулировал вверенный объект), никто "караул, грабят" не кричал, с просьбами-проблемами не обращался. Неужто и никакого сутяги здесь нет? Такого, с противным голосом, гнусного вида, чтоб он доставал власти и меня, заставляя с утра до ночи заниматься его проблемами.

Налюбовавшись окружающим видом, уже другой дорогой иду к себе в оперпункт, вдруг там какие новости.

После пяти вместе с хозяйкой отправляемся к Вере Палне, дом которой через четыре по улице. Завидев нас в окно, она выходит встречать на порог. Подружки ростом и габаритами примерно одинаковы, то есть с талиями, обозначенными лишь поясами. Отличие в прическах, Вера Пална собирала светлые волосы в пучок, моя же хозяйка волосы красила в каштан и делала химию на короткой стрижке. Ну ещё Вера Пална встречала нас в халате, а моя Семёновна предпочитала дома ходить в спортивном костюме.

– Здравствуйте, проходите, - радушно пригласили нас в дом, при этом выразительно глянув на мои ботинки.

Они совсем не пыльные и даже сияют, но видимо предполагалось их снять. Легко, особенно, когда носки чистые и без дырок. Взамен получаю одобрительную улыбку и тапки.

– Руки мыть там, - по-свойски командуют мне и пока я намыливаю ладони, интересуются:

– Пельмени лепить умеешь?

Пожимаю плечами. По телевизору видел, вроде бы ничего сложного.

– Научится, - вступается за меня Ольга Семёновна.

Она тоже моет руки и первой присаживается к столу, на котором пластом лежит раскатанное тесто. Обычным гранёным стаканом она начинает нарезать из него кружочки. Вера Пална достаёт из холодильника тарелку с фаршем. Обходя меня, продолжающего стоять столбом посреди комнаты, командует:

– Чего застыл, подходи к столу. Хочешь, садись, а хочешь стой, если так удобней.

Иду к столу, присаживаюсь в уголок на табуретку.

– Славик у нас немного стеснительный, интеллигентный, потому как из хорошей семьи, - продаёт меня моя хозяйка, - Я его родителей видела, очень приличные люди.

– Уважаю стеснительных, - одобряет Вера Пална, словно это свойство характера играет немаловажную роль в процессе лепки пельменей, - За это качество, а также за знакомство и чтоб легче лепилось.

С этими словами Вера Пална достает из буфета графинчик с наливкой и рюмки.

– Пасую, - спешу сообщить я, памятуя о предостережении Матвеева не пить с народом.

– Ладно, - не настаивает хозяйка, убирая лишнюю рюмку, - Меньше ртов, полней бутылка.

"Ничего себе училка!" - про себя хмыкаю я.

Заметив чего или прочитав мои мысли, Ольга Семёновна изрекает:

– Трудно представить себе, но учителя - тоже люди...

– Только с более расшатанными нервами, - подхватывает Вера Пална.

Тётки намахнули по рюмке, и началась лепка пельменей. Процедура нехитрая: чайной ложечкой кладёшь фарш в кружочек раскатанного теста и защепляешь края. Работа для женщин и детей. Зачем я здесь? За полчаса, под неспешный разговор, фактически допрос уже со стороны Веры Палны, мы расправились с миской фарша, украсив поднос выложенными на него пельмешками. Но когда хозяйка выставила на стол ещё тазик с фаршем, я понял, что пропал. Ах, Семёновна, ах, удружила, сдав меня в рабство подружке. Все, сейчас встану и под любым предлогом, вплоть до расстройства живота, смоюсь отсюда. Как кто отвёл совершить подобную глупость. Дамы приложились ещё, и наливочка развязала и без того словоохотливой Вере язык. Сплетни Царёва потекли рекой. Через два часа и ещё несколько рюмочек я уже знал, кто на ком и почему. За кем надо приглядывать, кому помогать и кого от кого оградить следует. К какой-то Зайчихе, например, должен на днях приехать жених по переписке.

– Так вот этого никак нельзя допустить, - горячо убеждали меня.

На моё "почему" на меня обрушивается шквал доводов, мол жених-заочник прямиком из тюрьмы и Зайчиха ему просто подкормиться нужна. Что ей дуре он ребёнка заделает, а дальше его тютькой звали. Что знаем это, проходили, к какой-то родственнице их знакомой, через знакомую, точно так же заочник приезжал, обрюхатил её и смылся, а Зайчиха баба, доверчивая...

Остановить энергичный напор женщин пришлось, лишь поклявшись защитить неведомую мне Зайчиху от проходимца. И вновь потекли сплетни, уже поспокойнее. Вчерашние Витька с Юлькой тоже не были забыты. Со слов Веры Палны Витька года два как закончил школу, работает на консервном заводе. В передовики не лезет, но и не лодырничает. А ещё он мастер спорта по теннису. Он бессменный спарринг-партнер спортсменов, приезжающих на тренировки к Леонову.

– Кто есть Леонов?
– по ходу интересуюсь я.

– Лучший тренер России по теннису, - со значением произносит Ольга Семёновна.

– И что он делает в Царёво?
– резонно удивляюсь я.

Насколько мне известно, тренеры по теннису, особенно хорошие, без работы не сидят.

– Он - физрук в нашей школе, - отвечают мне в один голос.

– ???, - в смысле пауза недоумения с моей стороны.

– Помнишь, что прежний наш президент, тот здоровый, в теннис обожал играть?
– напоминает моя хозяйка.