Ты можешь мне не поверить, но в той жизни эта квартира выглядела совсем по другому, сейчас я осознаю, как мало внимания оказывал своему дяде, но он ни в чём не нуждался.

Достоверность повествования я тебе доказать не могу, и поэтому хочешь - верь, а хочешь - посмейся, - и в том, и другом случае ты будешь права. Я бы сам, наверное, смеялся, ведь в твоём представлении то, что я тебе рассказал, - сущий бред.

– Нет, Витенька, это не бред, просто такое чувство, что ты мне рассказываешь о Вене или Париже, Лондоне или Вашингтоне.

Я же живу, а точнее, жила в Ленинграде, а туда приезжает много туристов, и среди них есть много наших бывших сограждан. Вот они так рассказывают о своих странах, а нам не верится, ведь в наших газетах и киножурналах стараются выставить западный мир в негативном виде, а мы верим...

– А почему вы верите, ведь есть и у вас люди, которые бывают за границей?

– Есть, но это ведь элита - крупные учёные, знаменитые спортсмены и политические деятели. А если кто и выберется за свои сэкономленные или наворованные, то их водят группами, не давая вступать в контакт с гражданами тех стран, где они бывают...

– И вас всё это устраивает, неужели предприимчивые люди не хотят другой жизни?

– Витя, предприимчивые люди, кто мог, давно съехали с этой страны. Ты попробуй теперь отыскать среди нас еврея, это будет большое достижение, а если обнаружишь, так это будет глубокий старик, отдавший всю жизнь за дело коммунистической партии Советского Союза.

Этот серьёзный разговор увёл нас от радостей жизни, и я решил, что на сегодня достаточно мы обменялись информацией, взглядами и позициями.

Жадными искушающими поцелуями и нежными словами я вновь разбудил в Лиле желание, которое у меня самого от созерцания обнажённых женских форм и ощущения отзывчивого тела с бархатистой кожей иссякало только на короткое время.

До утра мы с Лилей так и не сомкнули глаз. Нам было жалко терять время на сон, когда так хотелось дарить и получать наслаждение, делиться информацией, посвящая друг друга в свои интересы, наклонности и вкусы.

В семь часов утра мы уже сидели за моим кухонным столом и пили чай, кофе мне пока раздобыть не удалось. Каждый из нас спешил отправиться по своему маршруту. Лиле необходимо было попасть домой, пока не проснулись дети. Не надо было, чтобы в их головках зарождались вопросы, на которые пока не было ответов. Мне же необходимо было явиться в больницу для прохождения дальнейшего лечения.

Я не могу передать своего желания быстрей уже вырваться из стен этого богоугодного заведения. Причин для этого было предостаточно, но главная - это быть как можно больше времени рядом с полюбившейся мне женщиной.

Недалеко от ворот больницы я вдруг увидел, стоящую чуть в стороне Лидию Николаевну. Она сделала мне пригласительный жест рукой, и мне ничего не оставалось делать, как приблизиться к красавице-врачихе, облачённой в шубку из натурального меха шиншиллы и песцовую шапочку. На утреннем морозе щёки её зарделись, голубые глазки излучали нежность ясных небес.

Когда я приблизился, она взяла меня под руку и повела вдоль забора больницы подальше от ворот и любопытных глаз:

– Виктор, почему ты мне не позвонил, я все выходные ждала твоего звонка, неужели ты не хотел со мной встретиться?

– Лидия Николаевна...

– Да брось ты, мы же сейчас не в формальных условиях, и я не твой лечащий врач, а девушка, которой очень нравится парень, а он её игнорирует...
– и она кокетливо взглянула на меня.

– Лидочка, ты очень симпатичная девушка, такую встретить не каждому дано в жизни. Я, когда только открыл глаза после своей отключки, и то тут же срисовал твои прелести.

Скажу тебе честно, мы с тобой ни одного поля ягоды. Может быть, я смог бы в какой-то мере соответствовать твоей красоте и грации, но твоему положению, образованию и семье - для меня недостижимо. Я ведь простой деревенский парень, без приличного образования, профессии и манер, влачу жалкое существование в скромной квартирке, доставшейся мне по наследству от дяди. Поэтому ты должна меня понять и простить, твой суженый обитает совсем в других измерениях, а любовный порыв советую тебе погасить в зародыше, как это сделал я...

– Послушай, с чего ты взял, что я нуждаюсь в твоих советах и сочувствии? Придумал себе какую-то любовь, я просто хотела оторваться с симпатичным парнем, а он, мало того, что псих, так ещё деревенский чурбан...
– и она, резко развернувшись на каблучках, пошла, не оглядываясь, в сторону ворот больницы.

Я улыбаясь, брёл следом и думал, разве эта кокотка может сравниться с моей ненаглядной Лилей, которая, не задумываясь, вручила всю себя в мои руки и судьбу.

Прошло три дня, меня никто не вызывал и не назначал новых процедур, а меня устраивали и прежние. Я плавал по два километра в бассейне, отдавал своё тело в руки массажиста, посещал сеансы гипнотического сна и заполнялся до предела желанием активной деятельности и любить подаренную мне судьбой женщину.