Грудь Кларк болезненно сжимается, когда девушка видит, как Рэйвен без каких-либо мыслей, без колебаний движется, чтобы обнять Лексу. Она задаётся вопросом, что она почувствует, если Лекса обнимет Кларк; будет ли она чувствовать себя вновь как дома.

Она рассыпалась бы в объятиях? Разверзлась бы в ней дыра размером с пещеру? Она бы плакала?

Она уже плачет.

Кларк глубоко вздыхает, когда взгляд Лексы встречается с её взглядом, и, не контролируя себя, одними губами она произносит:

— Здравствуй.

Это единственное слово даётся тяжело, подавленно, как и весь этот момент, и Кларк боится: что если Лекса сейчас тоже задаётся вопросами? Что если Лекса знает, что происходит сейчас с блондинкой? Она спрашивает себя, знает ли Лекса о том, что это «здравствуй» происходит из их прошлого и настоящего, и во все слоги болезненно вложено «это не должно было произойти так».

Это не должно было произойти так.

— Ну, вы определённо знаете друг друга.

Кларк вырвал из её мыслей практически насильно звук голоса девушки. Посетительница выставки, которая всего минуту назад хотела купить её картину; незнакомка, которая, как поняла Кларк, является девушкой Лексы.

Она быстро покачала головой:

— Эм… Д-да, — закрыв глаза, Кларк проклинает себя за то, что не может нормально говорить. Она чувствует себя искривлённой и порванной, её вытряхивает из собственной кожи. Внутренности словно выползают наружу, выцарапывая горло по пути.

— Да, — говорит она снова после того, как прокашлялась и быстро вытерла мокрые щёки. Она переступает с ноги на ногу, когда работник галереи устраняет беспорядок у её ног. Парень предложил ей маленькую салфетку, и она взяла её, чтобы вытереть липкие от алкоголя ноги и лодыжки.

В галерее толпа вернулась к просмотру работ, и Кларк благодарна, что лишние глаза не устремлены на неё. Блондинка смотрит на Рэйвен, которая до сих пор стоит рядом с Лексой. Они обе обращают внимание на Костию, и на их лицах практически идентичное выражение: они стоят с широко раскрытыми глазами, безмолвно кричащими о спасении.

Рэйвен первая приходит в себя, и Кларк испускает тихий вздох облегчения, когда другая девушка улыбается во все тридцать два зуба и говорит:

— Ага, мы, эм, мы раньше дружили. В колледже.

— Оу! — сказала Костиа, расширив глаза. — Мне было интересно, встретимся ли мы с кем-нибудь из старых друзей Лексы, когда сюда переедем, — она подошла к Рэйвен и протянула руку. — Я Костиа, девушка Лексы.

— Костиа, — повторила Рэйвен, кивая и тряся руку девушки. Она посмотрела на Кларк, и Кларк уже знает, что они всю ночь будут говорить об этом и пить, определённо пить. — Рэйвен. Приятно познакомиться.

Костиа тоже потрясла руку Рэйвен и повернулась к Кларк, выжидая.

– Ты говорила, ты Кларк, правильно?

Прокашлявшись снова, Кларк кивнула и подала руку Костии:

— Кларк, да.

Она ждёт увидеть признание в тёмных глазах Костии, ждёт тонкого вздоха или понимающего кивка. Она ждёт утвердительного понимания, что-то вроде «Оу, так ты та самая Кларк». Будто сотни художников по имени Кларк Гриффин разбросаны по этому городу, которые имели обыкновение лежать в постели с Лексой и говорить о том, существует ли Бог, о том, как они назовут будущих детей. Да, эта самая Кларк Гриффин.

Но когда Костиа так и не понимает, кто перед ней, Кларк чувствует боль в груди. Боль не перерастает в пламя, ведь как она может винить Лексу. Они, в конце концов, кажется, ещё больше похожи, чего, возможно, никогда не понимали.

— Лекса никогда не говорила мне, что дружила с таким талантливым художником.

Рукопожатие Костии крепко, её рука мягкая и гладкая, и Кларк прилагает все усилия, чтобы не думать сейчас о том, как эти руки обычно скользят по телу Лексы; как часто, насколько глубоко. Тем не менее, такие мысли всё-таки закрадываются и бьют её с каждым новым проблеском.

— Оу, ну, спасибо, — ответила Кларк. Слова, кажется, слишком тяжелы для её языка. Кларк на мгновение думает о том, что могла бы сейчас разорвать это рукопожатие.

— Ты, должно быть, сильно была удивлена, раз выронила свой бокал, — сказала Костиа, и её бровь слегка приподнялась.

Кларк может поклясться, что это было утверждение. Она чувствует его вес, понимает, что это — больше, чем вопрос. Это замечание, и Кларк точно знает, что интересует Костию.

— Это было давно, — говорит Кларк, избегая прямого ответа, но, посмотрев на Лексу, она видит, что ответ стоит перед глазами брюнетки. Кларк даже с короткого расстояния чувствует, как он буквально вырывается из горла девушки.