"Обеспечить коренное улучшение сценарного дела" не отказался бы и Голливуд. В Индии, когда я там впервые оказался в конце семидесятых, производилось в год 850 фильмов. Как же там жаловались на нехватку ­что заимствовали сюжеты из американских фильмов и "перепевали" на свой лад. И в Египте похожая ситуация, и в Италии, и во Франции. Судьба свела с Баварской студией в Мюнхене - там те же стоны. Голод на хорошие сценарии повсеместен.

Меня позвали в Госкино СССР именно в тот момент, когда поступило указание: решить, наконец, в стране проблему со сценариями. Чтобы все 150 были высокохудожественными.

Теперь-то я понимаю, что оптимистического итога этой затеи можно было ждать с той же степенью вероятности, что коммунизма к 1980 году или по квартире каждой семье к 2000-му. Но поначалу о грустном не думалось. В том числе и мне, только что назначенному в главные редакторы Главной сценарной редакционной коллегии. Своеобразная оказалась должность: при ней властью обладаешь вполне условной, но при этом начальство знает, с кого спросить, а сценаристы с режиссерами знают, кого ненавидеть, поскольку именно на этом рубеже у них частенько возникали торможения на пути к кассе. ...

Особо надо сказать о требовании добиться "тематического и жанрового разнообразия" планируемых к производству фильмов. Эта была проблема, действительно, насущная.

По новой структуре главную сценарную коллегию поделили на отделы, на так называемые "кусты", которые занимались каждый своим жанровым и тематическим направлением. Одна группа опекала фильмы о современности, другая - так называемые военно-патриотические, третья - комедийные и музыкальные. Были также специализированные подразделения для исторических, приключенческих, детских лент.

Редактора, собранные в сценарной коллегии, подобрались в основном сильные, эрудированные, умели спорить и доказывать, были очень крепкими профессионалами. Евгений Котов, Джемма Фирсова, Игорь Садчиков, Маина Марчукова, Игорь Раздорский, Абдурахман Мамилов, Валерий Щербина могли не только "вылавливать" драматургические недостатки в сценариях, те или иные просчеты в готовых фильмах, но и были в состоянии предложить автору или режиссеру нечто дельное, реально помогавшее поднять художественный уровень произведения.

К сожалению, система редактуры в новые времена была полностью утрачена, из процесса киносотворения исчез этот квалифицированный творческий взгляд со стороны, способный предостеречь сценариста и режиссера от многих просчетов. Одно из следствий - низкое профессиональное качество нынешнего кинопотока.

А тогда мои коллеги не только следили за качеством фильмов "по своим направлениям", но и планировали их тематику на будущее, встречались со сценаристами, режиссерами, выясняли их планы, "будили" интерес к той или иной общественно значительной теме.

Важность "тематического и жанрового разнообразия" кинематографической программы особенно постигаешь, когда видишь результаты ее отсутствия. Об однообразии нынешнего кинопотока говорит, например, редактор журнала "Искусство кино" Даниил Дондурей: "Центром всего у нас в кино стал в основном преступник, именно он, ну и все, кто поблизости: менты, прокуратура, ФСБ, налоговики, борцы с террором, наркодельцами, проституцией". Такое нынче "разнообразие", потому что некому им озаботиться...

Определенная однотонность репертуара наметилась и в середине семидесятых годов, прежде всего жанровая: чуть ли не каждый второй фильм делался в жанре так называемой киноповести. А вот приключенческих картин, детективов, музыкальных лент, мелодрам почти не было. Помню, провели по этому поводу большую научно-практическую конференцию. Тему обозначили так: "Проблемы жанров на современном этапе развития советского киноискусства". Позвали ученых из Института философии, из Института истории и теории кино, пригласили киноведов, ведущих режиссеров и сценаристов - не только московских, но и ленинградских, а также из республик, редакторов с "Мосфильма", со студии им. Горького, из издательства "Искусство", газетных и журнальных критиков. Мощная собралась компания, дельным получился обмен мнениями и рекомендациями. В результате даже составилась большая книга.

Хочется в данном случае обратить внимание на само направление мысли, на метод воздействия на, казалось бы, не поддающийся регулированию творческий процесс. Нынче подобное практически невозможно. Оно и видно на экранах.

Когда в середине и в конце восьмидесятых годов обрушивали систему советской кинематографии, особенно, помнится, вольнолюбивые ораторы и ядовитые перья подвергали остракизму систему планирования фильмов - на год, на два, а то и на три вперед. Это, мол, очевидное свидетельство зажима государством свободы творчества, стреноживание художнической фантазии, одно из проявлений тоталитарного кошмара.

На несведущих это тогда производило впечатление. Особенно эмоциональное. А знающие существо дела только разводили руками. Поскольку мне довелось этим заниматься, то со всей ответственностью сообщаю: эти планы не стреноживали фантазию художников, а на 9/10 на ней основывались. Они составлялись из пожеланий самих режиссеров и сценаристов! Для них, кроме всего прочего, это еще была и гарантия работы на несколько лет вперед.

Да и то сказать: никакая сценарная коллегия, набери в нее хотя бы и гениев вроде Дюма-отца или Акунина-Чхартишвили, не в состоянии "на раз" придумать порядка полутысячи тем, а то и сюжетов, чтобы потом их "навязывать" кому-то. Не реально. Фантазии не хватит.