– Кажется, она не очень-то хорошо воспитана, - со вздохом сказал Гангадатта.
– Сумасшедший гений, не так ли?

– Нам тяжело с ней работать, - подхватил Гупта, радуясь возможности совпасть во мнениях с президентом корпорации.
– Если честно, то она совершенно невыносима. И ещё эта ужасная манера говорить... Можно ведь выучить нормальный английский?

Хлопнула дверь.

– Так или иначе, - наставительно заметил Наблус Гангадатта, - она сделала невероятную вещь. Не будем обсуждать оттенки оперения курицы, которая снесла золотое яйцо...

– Завтра же, - пообещал Гупта, - мы составим примерный план...

– Оставьте свои планы, - отмахнулся Гангадатта, разглядывая кусок льда под стеклом.
– Это слишком большая вещь, чтобы торопиться с планами...

– Да, в самом деле, - Батакришна Гупта ещё раз воспользовался возможностью совпасть во мнениях с господином президентом, - надо исследовать все возможности.

– Интересно, - озвучил свои размышления Наблус, - а если ввести в этот компьютер фрагменты Гераклита - он восстановит утраченную книгу?

– Надо бы попробовать... Но гораздо интереснее посмотреть, что лежит в некоторых сейфах. Если знать названия и хотя бы начальные строчки кое-каких документов...

– Вы идиот, Гупта. И я тоже идиот, - спокойно и размеренно сказал Гангадатта.
– Приведите эту женщину сюда немедленно. Выслушаем её условия.

– Какие условия?
– спросил Батакришна Гупта, чуя неладное.

– Её условия, - повторил президент корпорации.
– Если знать начальные строчки документов, то можно получить их полный текст. А вы говорили, что она четыре месяца тестировала компьютер. Как вы думаете, чем она занималась эти четыре месяца?

Гупта глухо застонал, схватился за сотовый телефон и начал названивать постам охраны, распоряжаться и давать указания.

Он всё ещё распоряжался, когда рабочая станция "Сурья IX" призывно загудела, пытаясь обратить на себя внимание.

На экране появилось нарисованное лицо Ены.

– Простите, - раздался голос в динамиках, - но меня теперь будет более удобно и более благополучно связываться с вами на некотором удалении.

*

– Да, - Кзылходжаева спокойно признала очевидное, - я использовала квантовый компьютер в определенных приватных целях. Я выяснила набор документов, некоторые весьма конфиденциальные. Я скопировала кое-что. Но я не хочу, чтобы любой человек пугался этого. Или делать шантаж этим. Я сделала это, чтобы гарантировать свою личную безопасность и также интересы относительно своего будущего. Поймите?

– Шантаж. Секреты. Инсайдерская информация, - бормотнул Гупта, сглатывая слюну, - ведь можно играть на бирже...

– Я так сделала также, - заметила Кзылходжаева.
– Мне было интересно это и я сделала немного денег. И это не уникальный путь дохода через эту разработку. Есть неограниченные возможности для денег. Но американское правительство не будут давать вам, чтобы вы делали это.

– Почему?
– всё так же спокойно поинтересовался Наблус.
– Впрочем, понимаю... Как вы думаете, они уже знают?

– Кто может о ней знать? Ена, вы не соблюдали режим полной секретности?
– Батакришна Гупта обрадовался возможности проявить расторопность и компетентность хотя бы напоследок.

– Насколько я понимаю ситуацию, имеются в виду спецслужбы, - Гангадатта задумчиво посмотрел на колбу.
– Они наверняка за нами шпионят. Мне остаётся надеяться, что вы, Ена, что-то предприняли?
– президент "Сурья-Вамши" слегка приподнял тонкую бровь.

– Конечно, - бесстрастное лицо Кзылходжаевой перекривила ухмылка, точки на экране метнулись в разные стороны, - на диске этой машины находится пакет материалов, который упростит переговоры. Изучайте их. Люди правительства придут скоро, вы должны быть очень хорошо готовы разговаривать с ними, - пообещала Ена и исчезла с экрана.

*

Переговоры проходили в личном кабинете Наблуса Гангадатты - среди бархатных драпировок, статуэток индийских божеств, свечей и курительных палочек, которые никогда не зажигались.

Америку и её интересы представлял человек с квадратным лицом, бычьей шеей и фигурой, характерной для бывших спортсменов, разрешивших себе, наконец, пиво и чипсы. Его сопровождал блондин с невыразительным лицом и очень прямой спиной.

Представитель Америки называл себя полковником Хербертом Аулем. Блондин обозначил себя как "мистер О'Нил". Наблус Гангадатта уже знал, как его зовут на самом деле и какое звание он имеет. За те десять дней, которые прошли с момента исчезновения Ены Кзылходжаевой, он вообще узнал много нового.