Иоанн Павел с досадой покачал головой:

– Видит Бог, я не хотел становиться папой, - с досадой говорил он, - ни одному кардиналу я ничего не обещал, я никого не просил, не убеждал голосовать за меня, ничего не делал ради своего избрания. В Ватикане множество людей, которые забыли о своём предназначении, о том, зачем они принимали сан. Они решили, что тут нечто вроде фондовой биржи, но церковь не торжище, не ещё одна ложа. Пусть мне скажут, что я предал дело Павла VI. Главное, что я не предам дело Господа нашего, Иисуса Христа.

Когда они расставались, папа пребывал в глубокой задумчивости. Помимо досье на кардинала Коуди, отец Матео отдал папе и вступительную часть восстановленного доклада архиепископа Ганьона - как пищу для размышлений и ничего более.

Через неделю до ушей отца Матео дошёл странный слух. Во-первых, папа всерьёз вознамерился удалить из Чикаго деспотичного кардинала Коуди добровольно, а если тот не пожелает, то принудительно с назначением коадъютора. А во-вторых, папа предложил кардиналу Баджо, что служит префектом Священной конгрегации по делам епископов, занять пост архиепископа Венеции, тот самый, что недавно освободил сама папа. Но Баджо отказался, и отказался с возмущенным видом и дерзостью в голосе. Чтобы куриальный кардинал, ехал в какую-то Венецию, из центра мира в провинцию... Папа тоже остался недоволен, он и представить себе не мог, что кардинал может перечить папе. Оказывается, может.

Если сей слух был правдив, то отец Матео сделал из него единственный вывод - папа начинает удалять из Церкви скандальных сановников-аферистов, а из Ватикана масонов, что упомянуты в списке "Политического обозрения".

А ещё через несколько дней отец Матео услышал от монсеньора Ройбера радостную весть:

– Скоро ваши труды будут вознаграждены, - улыбался он.
– Папа инициировал проверку в ИРД по факту продажи Католического банка Венето. Вот видите, папа не забыл...

– Да, не забыл, - признал отец Матео.

– Говорят, из Ватикана удалят епископа Марцинкуса, его заместителей и бухгалтеров. А ИРД больше не будет вести дел с Банком Амвросия.

– Дай Бог, чтобы так оно и случилось.

Отец Матео не знал верить словам монсеньора или подождать, когда официальное уведомление о переводе епископа Марцинкуса в какую-нибудь провинциальную американскую епархию будет опубликовано. Тогда уж точно, тогда уж наверняка...

Ещё пошли разговоры, что викарий Рима Уго Полетти, тоже масон из списка, вскоре будет удален во Флоренцию в качестве архиепископа, а кардинал Бенелли, что сейчас занимает этот пост, вернется в Ватикан и примет должность статс-секретаря, заменив масона Вийо.

Если верить слухам обо всех кадровых перестановках, что планирует папа, то по сравнению с пятнадцатью годами понтификата Павла VI это невероятно быстрая и кардинальная смена курса. Иоанн Павел явно планирует удалить подальше от Ватикана как можно больше масонов. Видимо история с братьями из ЦРУ и ложей П-2 возымели должный эффект, и папа решился навести порядок в курии.

С этими обнадеживающими мыслями отец Матео покинул рабочий кабинет в конце дня. Едва не столкнувшись на повороте коридора лоб в лоб с епископом Марцинкусом, который нёс какой-то пузырек в руках, отец Матео поспешил без слов удалиться прочь. Дойдя до потайной двери, он спустился по лестнице в подземелье, а оттуда в некрополь, где его должна была ждать Фантина для вечерней молитвы. Отец Матео поставил свечу возле прохода в тоннель, дабы Фантина увидела, что он уже здесь и поспешила к нему.

Отец Матео ждал слишком долго и готов уж был пойти вперед по тоннелю и выбраться на поверхность за стенами Ватикана и вернуться домой, как около прохода показалась фигура в светлом. Она была куда выше Фантины ростом, из-под накидки выбивались серые волосы, а коварная усмешка на устах не оставлял сомнений, кто перед ним. Отец Матео сразу узнал персидскую колдунью Амертат.

– Я пришла к тебе, монах, - тут же заговорила она.
– Ждал ли ты меня?

– С чего бы мне ждать тебя?
– холодно спросил отец Матео.

– С того, что ты оскорбил меня. Я пришла за отмщением.

– Ты что-то путаешь, Амертат. В последний раз я видел тебя восемьдесят лет назад. Так долго бы ты не стала копить обиду, чтоб заявить о ней сейчас.

– Что случилось, монах?
– усмехнулась она и сделала пару шагов в его сторону, - Твоя нетленная память стала подводить тебя? А не ты ли сказал пугливой крестьянке, что я лгу, а не предсказываю грядущее?

Отец Матео только недовольно поморщился. Стало быть, Фантина говорила с Амертат, и это после его просьбы больше этого не делать.

– Не ты лжешь, - ответил отец Матео, не сводя с гипогеянки глаз, - а отец лжи, что говорит твоими устами.

Прожигать Амертат взглядом можно было сколько угодно, всё равно это должного действия не возымеет. Она сама могла переругать до полусмерти любого, хоть смертного, хоть вечноживущего.

– Нет, монах, лгут твои священный книги. Я же говорю то, что открывают мне сокрытые силы. Я пришла сюда засвидетельствовать, как моё пророчество для крестьянки сбывается в этот час. Боишься ли ты? Хочешь, чтоб мои слова оказались ложью?