– Когда вы обнаружили папу?

– Без четверти пять, но это не я, а...

– Когда вы сообщили кардиналу Вийо?

– Сразу же. Он пришел к апартаментам через пятнадцать минут.

– И когда он распорядился о бальзамировании?

– Я точно не могу сказать, минут через пятнадцать-двадцать.

Отец Матео спешно посмотрел на часы:

– Прошло всего два часа. Отец Диего, вы понимаете, что никогда и никто так быстро не принимал решение о бальзамировании?

– Я? Нет, но кардинал Вийо...

– Папа ведь умер один?

– Да. Мы все думали, что он спит.

– Отец Диего, я даже не могу припомнить, когда в последний раз папа умирал без свидетелей. Нет такого протокола, согласно которому нужно бальзамировать тело немедленно. Этого нельзя делать, пока его не осмотрит личный врач. Вы же сказали, что он скоро прибудет.

– Да, первым же рейсам.

– Нельзя допустить бальзамирование раньше, иначе ему нечего будет осматривать. Вы понимаете меня?

Отец Диего резко кивнул.

– Да-да, я немедленно скажу кардиналу.

Он спешно направился к лестнице, а отец Матео, не помня себя, вернулся в кабинет. Все надежды и чаяния рухнули в одночасье. Он не мог поверить, что так просто в один миг всё может перемениться, не начавшись. Не будет намеченных кадровых перестановок в Ватикане, не будут удалены из курии масоны, не будет смещён деспот Коуди, не будет удалён от банковской кормушки Марцинкус. Всё останется, как и было, будто и не было никогда понтифика Иоанна Павла.

Шло время, в кабинет отца Матео стучались служащие конгрегации, спрашивали, слышал ли он о скорбной вести. Он бессмысленно кивал, и они удалялись, не смея его больше тревожить. На часах было почти девять утра, когда в кабинет постучал отец Диего.

– Вы нашли кардинала Вийо?
– тут же спросил его отец Матео.

– Нет, но...
– секретарь был заметно взволнован, но от слез на лице не осталось и следа.
– Я хочу сказать вам... Может это важно, а может и нет, я ещё не могу понять. Папа отзывался о вас как о человеке, которому можно довериться в сложных вопросах, к тому же вы не первый день в Ватикане и знаете о здешних порядках куда больше меня.

Отец Матео даже растерялся от такой характеристики покойного папы. Столь высокого мнения о нем в Ватикане ещё никто не был.

– Так я могу рассказать вам?
– ещё раз спросил отец Диего.

– Да-да, конечно, что случилось?

– Кардинал Вийо забрал из спальни папы пузырек с лекарством.

– Каким ещё лекарством?
– недоуменно посмотрел на него отец Матео.

– От пониженного давления. Папа принимал его перед сном. А ещё кардинал забрал бумаги.

– С рабочего стола?

– Нет, из рук папы. Он держал их когда... мы его так и нашли, сидящего на кровати с бумагами в руках.

– И Вийо их забрал? Вы знаете, что в них было?

– Я не уверен, но скорее всего, это был ваш доклад об ИРД, которой вы передали через меня. А ещё распоряжения об отставках и назначениях. Вчера папа обсуждал именно этот вопрос с кардиналом Вийо. И ещё одно. Я не нашёл в комнате очков папы и его домашних туфель.

– Так что, кардинал унёс и их?
– недоумевал отец Матео.

– Я не знаю. Зачем ему это? Но я был в комнате до того как там побывал кардинал и был после. Факт есть факт - лекарство, бумаги, очки и туфли пропали. Я не знаю, что думать.

А отец Матео знал. Первое что напрашивалось на ум в этой связи так это сокрытие улик. Но улик чего? Убийства? Нет, это слишком, какие убийства в Ватикане в наши дни? Но тут же некстати вспомнился митрополит Никодим, тоже умерший от обширного инфаркта, как говорили, вместо папы. А ещё епископ Марцинкус с каким-то пузырьком в руках накануне, да ещё и в Апостольском дворце, куда он обычно и шагу не ступает, всё сидит в своей башне.

– Отец Диего, откуда вы знаете, что с папой случился инфаркт?

– Так сказал доктор Буццонетти, он ведь заместитель главы медицинской службы Ватикана.

– И что он сделал, чтобы прийти к такому выводу?

Отец Диего недоуменно воззрился на Мурсиа.

– Он осмотрел тело папы.

– Но он ведь не вскрывал его. Без вскрытия нельзя точно установить причины смерти.

– Что же тогда делать?

– Вы секретарь папы. Настаивайте на том, что нужно дождаться его личного врача. Не подпускайте к папе и близко доктора Буццонетти, он уже отличился, когда умирал Павел VI. Он мог продлить его дни, отправить в отделение интенсивной терапии, но не стал этого делать, уж не знаю почему. Такое поведение не достойно медика.